Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

Кроме указанных документов, автор пространного жития преп. Максима, по-видимому, не имел никаких других источников. Так, у него не было под руками Hypomnesticum’a. Это видно из того, что биограф говорит только о ссылке Анастасия Апокрисиария, между тем как в Hypomnesticum мы находим определенное свидетельство о том, что и над Анастасием Апокрисиарием была совершена такая же казнь, как и над преп. Максимом. [175] Равным образом, примечательно, что биограф рисует вовсе не такую картину отсечения у преп. Максима руки (он был связан), [176] чем Hypomnesticum (он сам протянул палачам свою руку). [177] [Наконец, характерно и то обстоятельство, что Βίος преп. Максима в Московской рукописи № 380, при всей своей тенденции расширять свидетельства Vita, вовсе не пользуется Hypomnesticum’oм.) Все это говорит за то, что этот документ не был известен [ни] автору пространного жития [,ни списателям его]. Не известны также биографу и акты Шестого Вселенского собора: это видно из того, что 1) он неверно передает содержание синодики св. Софрония к Сергию и Гонорию (по Vita — Иоанну); [178] 2) не знаком с письмами Сергия, помещенными в актах, почему при изображении истории монофелитства всецело следует Феофану, и 3) не знает вовсе о еретичестве папы Гонория и восхваляет православие Рима. Наконец, биограф не знал и некоторых писем преп. Максима, например, Ер. ad Petrum Illustrem, в котором говорится о пребывании св. отца в Александрии во время опубликования «глав» Кира: [179] говоря об Александрийской унии, биограф умалчивает об этом событии в жизни преп. Максима и прямо предполагает, что в Карфагенскую префектуру преп. Максим отправился из Константинополя. [180] Нельзя, конечно, утверждать, что биограф вовсе не читал писем преп. Максима, но несомненно то, что он ими не воспользовался для жизнеописания св. отца, и, вероятно, потому, что он не мог ориентироваться в отрывочных указаниях писем преп, Максима, тем более что не имел под руками деяний Шестого Вселенского собора. [181]

<Отношение биографа к своим источникам и взгляд его на работу; выводы касательно достоверности составленного им жития>

Таким образом, мы выяснили, какими источниками пользовался биограф при написании жития, и чего у него не было под руками. Теперь можно решить вопрос о том, как автор Vita пользовался своими источниками. Это тем более возможно, что бо́льшая часть их сохранилась до нашего времени.

Что касается до хроники Феофана, то биограф (Vita VII–XVII, XXXVIII) передает ее [182] довольно точно, разделяя все ее погрешности (о них будет <сказано> ниже, п. 6), но по местам делает к ней добавления и поправки, касающиеся, главным образом, жизни преп. Максима. [183] Все эти поправки и добавления большею частью основаны на тех источниках, которые имел под руками автор. [184] Только некоторые добавления возбуждают подозрения. Так, например, нам не известны источники, откуда биограф почерпнул сведения о письме св. Софрония к Киру [185] и аресте в Риме двух Анастасиев (в Relatio говорится об одном Анастасии), [186] или о том, что африканские соборы были созваны по непосредственному побуждению преп. Максима. [187] По всей вероятности, все это — догадки биографа, ибо сведений этих в источниках Vita мы не находим, а они все такого рода, что могут быть получены путем выводов и умозаключений. Догадку биографа (и, вероятно, правильную) составляет так же утверждение, что одновременно с первой ссылкой преп. Максима и Анастасия Монаха отправлен был в изгнание (впрочем, уже второе) и Анастасий Апокрисиарий. [188] Это утверждение основано на комбинации Tomus alter [189] и Relatio. [190]