Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

Автором Hypomnesticum’a был Феодосий, монах [571] и пресвитер. [572] Анастасий Библиотекарь называет его «гангрским», [573] вероятно, по месту рождения. [574] Монахом он был в Иерусалиме (in sancta Christi nostri civitate), [575] однако, по всей вероятности, долго жил в Константинополе, может быть — в Диомидовском (resp. Иерусалимском) [576] монастыре. В Византии он вступил в тесный кружок [577] почитателей преп. Максима и стал учеником Анастасия Апокрисиария. [578] В то время, как преп. Максим и другие поборники православия подверглись правительственному преследованию, Феодосий остался на свободе, был свидетелем [579] их жестокой казни и ссылки в Лазику [580] и по мере сил старался оказать им помощь. [581] С тех пор он не переставал посещать вообще всех св. изгнанников–страдальцев за веру (secundum consuetudinem). Так, около 666 г. он посетил Крым, где томился ученик Анастасия Апокрисиария Феодор; [582] в 668 г. (20 августа) [583] — Лазику, где получил от Григория, настоятеля Ватарарского монастыря, письмо Анастасия Апокрисиария и оставшиеся после его смерти сочинения (Doctrina Patrum), [584] которые были потом им изданы. [585] В Лазике, между прочим, Феодосий беседовал с разными лицами (каковы Леварникий, губернатор Лазики, [586] и Мистриан, войсковой старшина [587] Схимариса) о преп. Максиме и Анастасии. Вообще Феодосий собирал материалы о св. исповедниках, например о папе Мартине, [588] и, по всей вероятности, он составил те Collectanea, которые перевел Анастасий Библиотекарь. [589] Вернувшись в 669 г. из Лазики (indictionis undecimae, quae praeteriit), [590] в то время, когда скорбное гонение на православных еще продолжалось, [591] Феодосий в виде схолии на письмо к нему Анастасия Апокрисиария [592] написал Hypomnesticum, в котором изложил известные ему сведения о поборниках православия в целях воздать им должную похвалу и сохранить потомству память об их делах. [593] При этом Феодосий, судя по заглавию его труда, преследовал и более частную задачу: он хотел сообщить сведения главным образом об Анастасии Апокрисиарии, ибо этот последний в своем письме почти ничего не сообщил о себе. В Hypomnesticum без особенной логической связи излагаются сведения об Анастасии Апокрисиарии и его учениках (гл. I–III), о папе Мартине (гл. IV–V), о преп. Максиме и Анастасии Монахе (гл. VI), после чего следуют автобиографические заметки (об отношении Феодосия к указанным лицам) и обращение к читателям (гл. VII–XI).

Что касается до достоверности сведений, сообщаемых в Hypomnesticum, то она вряд ли может быть оспариваема. Это — документ magnae fidei et auctoritatis. [594] Мы знаем, что Феодосий был или сам очевидцем описываемых событий, [595] или слышал о них от других лиц, которых он называет по имени. [596] Поэтому мы можем смотреть на него как на свидетеля достоверного, тем более что, хотя он писал неважно, однако всегда хотел быть верным истине. [597] Его неприязненное отношение к Византии и константинопольцам [598]и своеобразные эпитеты по отношению к преследователям-монофелитам, [599] конечно, не могут ввести в заблуждение историка. Во всяком случае, труд его весьма важен, особенно по обилию дат — индиктов, из которых одни относятся к «прошедшему кругу» (643–657 гг.), [600] а другие — к «настоящему» (658–672 гг.). [601]

19.

Adversus Constantinopolitanus и Tomus alter ХХХIII дошли до нас только в греческом тексте cod. Seguieranus, и, по-видимому, в исправном виде. [602] Автором их был неизвестный по имени монах, горячий поклонник преп. Максима, хорошо знакомый с его творениями. [603] Хотя у нас нет никаких прямых данных утверждать, что он был непосредственным очевидцем исповеднического подвига преп. Максима, однако, несомненно, что он писал не слишком долго спустя после этого события. При чтении Adversus Constantinopolitanus чувствуется, что его написал современник: так живо говорит в этом документе чувство негодования против неправедных гонителей, так сурово и решительно бросаются в глаза им горькие упреки. [604] Такие упреки уместны только в устах современника и по адресу современников. Они могли возникнуть лишь под влиянием того ужасного впечатления, которое в последние годы царствования Константа было вызвано жестоким преследованием выдающихся поборников православия.