В сирийской традиции концепцию обожения развивал, в частности, Ефрем Сирин. По его словам, Бог, создав человека, заложил в него способность быть»сотворенным богом» [1489]
. Поскольку человек оказался не в состоянии выполнить это предназначение, Бог вочеловечился:«Всевышний знал, что Адам пожелал стать богом, поэтому послал Сына Своего… чтобы даровать ему исполнение этого желания» [1490]. Ефрем говорит об»обмене»между Богом и человеком в выражениях, которые заставляют вспомнить афанасиевскую формулу обожения:«Он даровал нам божество, мы дали Ему человечество» [1491].Тема обожения проходит красной нитью и через богослужебные тексты Православной Церкви [1492]
, в которых формула Афанасия встречается в самых разных модификациях:Эти тексты показывают, что для православного христианина учение об обожении — не предмет богословских спекуляций, но тема постоянного молитвенного размышления
Прежде чем перейти к Симеону, мы должны отметить две важные черты, характерные для учения восточных Отцов об обожении. Во–первых, Отцы Церкви часто говорят об обожении в эсхатологическом контексте, т. е. говорят о конечном обожении человека в Царствии Небесном. Григорий Богослов, в частности, утверждает, что здесь , в настоящей жизни, мы приуготовляемся, тогда как»в ином [мире]« через стремление к Богу достигаем обожения [1498]
. Окончательное обожение человека представляется Григорию причастием Божественному свету в Царствии Небесном:«Светом [является] и тамошняя светлость для очистившихся здесь, когдаВторая характерная черта, на которую мы должны обратить внимание, — представление об участии человеческого тела в обожении: в этом одно из коренных отличий святоотеческого учения об обожении от его неоплатонического двойника — идеи о том, что человек может»быть богом»(эта идея встречается, в частности, у Плотина [1502]
). Макарий Египетский упоминает, что тела святых преобразятся, когда святые окажутся во славе неизреченного света [1503]. Иоанн Лествичник пишет о том, что тела многих святых освятились в течение их земной жизни»и некоторым образом сделались нетленными от пламени чистоты» [1504]. Когда душа становится богом по сопричастию с Божественной благодатью, говорит Максим Исповедник, тело обоживается вместе с душой [1505]. Святые суть боги, господа и цари; они стали жилищем Бога, вселившегося в их тела, подчеркивает Иоанн Дамаскин, рассуждая о почитании мощей святых. Ссылаясь на 1 Кор. 6:19 («тела ваши суть храм живущего в вас Святого Духа»), он пишет, что тела святых — это»одушевленные храмы Божий, одушевленные жилища Божий» [1506].Сделав эти необходимые замечания, мы можем вернуться к Симеону. Не случайно самые первые строки»Жития Симеона»Никита посвящает обожению:
Никита пишет о своем духовном отце как о человеке, достигшем обожения еще в земной жизни: