Прерванное молчание

Да, этот парень быстро усвоил все уроки и теперь хорошо знал, как сделать, чтобы женщина не могла сказать нет. Или просто он хорошо выучил все мои привычки? В ту ночь мы последний раз занимались сексом, и я не забуду этого. Трудно было поверить, что еще каких-то три недели назад Эрик и понятия не имел, что делать с женщиной. Надо было признаться себе, что я привязалась к нему. Если бы вся моя жизнь не заставила меня навсегда разочароваться в романтических чувствах, я бы даже подумала, что влюбилась.

Мне было тяжело прощаться с Эриком. Мне хотелось, чтобы он остался, но я понимала, ему просто необходимо было ехать в Нью-Йорк, да и такому молодому парню, у которого теперь впереди была новая жизнь, нужен был кто-то помоложе меня, кто-то его возраста.

— Возьми, пожалуйста, деньги, — сказала я на прощание, в очередной раз протягивая Эрику конверт с пятьюдесятью тысячами баксов.

— Нет, Сьюзан, спасибо. На дорогу у меня хватит.

— Мой отец хотел бы, чтобы ты взял деньги, — продолжала настаивать я.

— Не надо, — снова отказался он. — Тебе они нужнее. Уезжай отсюда.

— Да куда мне ехать… — протянула я.

— В Париж, — улыбнулся Эрик, и это была, пожалуй, самая искренняя его улыбка за все время нашего общения.

— Возьми! — Я сунула ему пакет прямо в руки. — Ты обидишь меня и Далласа, если не возьмешь. Если они не нужны тебе, отдай бедным.

Мы обнялись на прощание. Больше я его никогда не видела.

Глава четвертая Том Нельсон

Джонни появился на пороге моей мастерской на следующий день после того, как я вывесил табличку «Требуется механик». Джон зашел в гараж и громко постучал монтировкой по косяку, чтобы привлечь внимание. Я в тот момент был в кабинете. Услышав стук, я спустился. На пороге стоял молодой парень.

— Там написано, что вам требуется механик, — указал он на табличку.

— Да. Разбираешься в машинах?

— Немного, — пожал он плечами.

— Боюсь, немного — не тот ответ, который мне нужен.

— Мне приходилось иметь дело с автомобилями, и я могу работать без выходных.

Я пригласил его войти. Мы немного поговорили, и Джонни рассказал, что еще подростком много возился с машинами. Он только что вернулся в Нью-Йорк, и ему нужна была работа. Джонни не просил много денег, к тому же, как я понял, ему негде было жить. Он убедил меня, что быстро освоит то, чего еще не знал, и надо сказать, меньше чем за год он стал лучшим специалистом, которого я встречал.

Я, в общем, сразу все понял про этого парня, хотя он ничего о себе не рассказывал. Мне часто приходилось иметь дело с такими как он. Скорее всего, думал я, парнишка недавно вышел из тюрьмы и решил, как говорится, начать все сначала. Джонни был очень молод — всего двадцать два, поэтому я резонно предположил, что попался он на какой-нибудь ерунде. Он, ясное дело, не говорил об этом, а я не спрашивал. Такие парни часто приходили ко мне, просили принять их на работу, но потом очень быстро пропадали. Джонни же остался надолго.

Я взял его и позволил жить в небольшой комнате наверху. Там была кровать, шкаф, письменный стол и ванная. Я специально сделал эту коморку, чтобы кто-то из работников мог ночевать прямо здесь, если что.

— Только девушек сюда не води, — предупредил я.

— Хорошо, — ответил Джон. — Спасибо, мистер Нельсон, я не разочарую вас.

— Том, — поправил его я. — Зови меня Том.

Я не просто так сразу прояснил вопрос с девушками. У Джонни на лице было написано, что он до этого дела большой охотник. Эдакий красавчик с грустными глазами и крутым нравом. Я вырастил двух дочерей и знал, что девушки западают на таких парней.

Как я понял, семьи у Салливана не было, и вечера он проводил в небольшом баре неподалеку, владелец которого был моим знакомым. Иногда я тоже мог составить Джону компанию, и тогда я убеждался, что не ошибся по поводу его отношений с противоположным полом. Могу поклясться, что, наверное, ни разу я не видел Джонни дважды с одной и той же девушкой. Уж по крайней мере, больше чем на неделю никто из них не задерживался.

Я долго не замечал ужасных шрамов на запястьях Салливана: он скрывал их, либо под длинными рукавами одежды, либо под повязками, которые, как мне казалось, носил, чтобы защитить руки от растяжений. Но однажды он, лежа под машиной, попросил передать ему ключ и протянул руку — рукава его были закатаны. Так я узнал, что этот парень, должно быть, прошел через нечто большее, чем пара месяцев лишения свободы, потому что такие шрамы, уж поверьте, остаются от серьезных событий. Я вручил ему ключ, а вечером пригласил поболтать в баре. Он согласился — к тому времени мы работали бок о бок уже достаточно долго, и между нами сложились вполне дружеские отношения. Вернее сказать, я всегда относился к Джонни как к сыну, которого у меня не было. И хотя, он, похоже, не нуждался в моих советах, я всегда рад был помочь.