Престижное удовольствие. Социально-философские интерпретации «сериального взрыва»

Выходит, что Чужой в некотором смысле оказывается большим киборгом за счет своей механики, чем сами киборги, и менее опасным врагом человеку, чем машины. Принципиально во всем этом то, что, в отличие от машины, Чужой никогда не будет человеком и максимально далек от человеческого, в то время как Эш – почти человек. И, видимо, чем больше он – человек, способный проявить свою волю, тем больше он ненавидит людей. Агрессия Чужого абсолютна и отчасти оправданна, в то время как остается загадкой, откуда у Эша ненависть к людям и, главным образом, к женщине. Правда в том, что Эш мог научиться агрессии и желанию убивать у Чужого. Агрессии Эша предшествовало чувство восхищения Чужим. Перед тем как члены экипажа окончательно отключат останки поломанного андроида, Эш описывает, что именно ему нравится в гигеровском творении. Более того, когда то, что осталось от киборга, собираются отключить от питания, он произносит: «Я не могу обманывать вас касательно вашего шанса выжить, но я вам симпатизирую». Однако Эш обучился лишь ограниченному набору эмоций – жестокости, а также выработал в себе некое эстетическое чувство, но он не может сочувствовать, сожалеть. Отсюда можно сделать вывод, что Эш культивирует в себе эстетическое чувство и жестокость, но презирает этику. В таком случае он мало чем отличается от человека. Лучшим примером здесь может служить главный герой «Заводного апельсина», в котором уживаются чувство прекрасного и стремление к насилию, в то время как моральные представления отсутствуют и механическое ограничение его свободной, хотя и злой воли делает его фактически «заводным апельсином». И поскольку Эш сам выбирает себе эмоции, у него имеется то, что можно было бы назвать «свободой воли», хотя эта свобода воли, видимо, ограничена некоторыми факторами.

И поэтому, может быть, вообще все образы, созданные Гигером, на самом деле не такие страшные и не такие жуткие, как кажутся нам на первый взгляд. В конце концов, прочие монстры, с которыми мы так или иначе знакомы, хотя часто и могут привести нас к отвращению, но не вызывают такого отторжения и одновременно интереса, как андроид Эш. Монстры, которые находятся в таком же сочетании, как механика и органика у Чужого. Собственно, проблема сводится к тому, является ли андроид из «Чужого» провозвестником восстания машин, причем его мотив – ненависть, желание убить человека – куда более ужасный, нежели просто желание добиться классового равенства.

Отличие роботов в фильмах Скотта от тех, про которых речь шла ранее, в том и состоит, что они развили в себе сознание, краеугольным камнем которого является стремление к уничтожению людей. Таким образом, до революции подобным андроидам остается один шаг. Собственно, ключевая характеристика всех революций – это необратимость движения вспять. В рассматриваемых фильмах мы наблюдаем рождение движения нового (не)социального типа: из ненависти к людям роботы даже не поработят, а просто уничтожат все человечество. Если судить о динамике развития сознания у киборгов в периоде 2019–2122 годов, то это точно необратимый процесс. Курцвейлу стоило бы рискнуть дать прогноз до 2122-го, чтобы человечество понимало, чего же ему ожидать от андроидов. Председатель Мао был отчасти прав. Революция – это насильственный акт. Только уничтожено этим актом будет не классовое неравенство. Нет, революция будет исправлять ошибку эволюции – уничтожать нас, людей. Чему и посвящен сериал «Мир Дикого Запада».

Заключение: в поисках главного сериала

Мир, в котором мы живем, стал местом, где премьера нового сезона популярного шоу – новость едва ли не более важная, чем все остальные. Сериалы прочно обосновались в жизни современного человека. Не только того, который презирает телевизор – место обитания шоу прежних эпох, но и того, который предпочитает Интернет любым другим медиа.