Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории

Еще в своем потрясающем парламентском выступлении 1 августа 1946 года Уинстон Черчилль допустил такие мысли и выражения, которые откровенно говорят очень о многом, до тех пор скрывавшемся, и заслуживают пристального внимания. Эти финальные признания экс-премьера рисуют нам его моральный облик, как мало что еще. Он, например, признал: «Цена поддержания порядка в этом регионе составляет от 30 до 40 миллионов фунтов в год – денег, в настоящее время попросту утекающих прочь, в то время как они могли бы оказать большую помощь в борьбе с безработицей на наших островах или могли бы быть возвращены в страну и приносить доход нашим гражданам». Сто тысяч солдат, расквартированных в Палестине, «составляют очень значительную часть нашей армии. Сколько еще времени они должны находиться там? И для чего находиться?… Я никогда не видел, чтобы была получена меньшая отдача за приложенные усилия, чем это происходит в Палестине».

Гилберт наивно считает, что «Черчилль был убежден, что у Великобритании больше нет средств, воли или морального права продолжать удерживать в своих руках мандат на управление территорией Палестины». Он приводит слова бывшего премьера, который-де искренне не видел «абсолютно никакого смысла, почему обедневшая, перегруженная заботами и проблемами и тяжело пострадавшая в войне Великобритания должна продолжать выдерживать всю эту боль, труды, травмы и страдания» (324).

Четверть века! Черчилль почему-то этот смысл видел и преследовал его с упорством бульдога, а труды, жертвы и траты своей родины не замечал, они ему не резали глаз и не тяготили душу. А теперь вдруг прозрел и начал проливать крокодиловы слезы о бедной, «труждающейся и обремененной» Великобритании! Цинизм и лицемерие просто невероятные! За которыми просматривается все то же упорство во благо тех, кому он так преданно служил всю жизнь: конечно, теперь, после того как Израиль де-факто состоялся, англичанам надо было уйти из Палестины, оставив все на милость победителей – евреев!

Для Черчилля, выбитого из премьерского седла копьем народной воли англичан, пришло время последних откровений. Он не мог более решать вопросы, связанные с сионистским проектом, ему нечего стало терять в плане репутации, но он еще был в силах своим словом повлиять на ход событий, а потому выражался с последней прямотой. И он признал, наконец, что Великобритания «никогда не искала никакой выгоды в Палестине. Мы более четверти века выполняли эту неблагодарную, болезненную, дорогостоящую, тяжелую, неудобную миссию, и выполняли ее весьма успешно… Многие люди произносили красивые речи о сионизме. Многие щедро предоставили для осуществления сионистской идеи свои денежные средства, но именно Великобритания, одна Великобритания в одиночку, стойко и последовательно проводила эту линию в течение жизни целого поколения вплоть до настоящего момента, и живущие во всем мире евреи не должны забывать это» (318).

Все это, было, конечно, абсолютной неправдой. Нет, не Великобритания, а персонально Черчилль и очень немногие подобные ему «тигры сионизма» вроде Бальфура или Ллойд Джорджа, как мы видели, возложили этот тяжкий крест, эти бремена неудобоносимые на плечи империи-страдалицы – притом именно вопреки ее воле! Кто заставлял Великобританию, и впрямь не имевшую в том никакой выгоды, нести эти бремена? Кто, насилуя ее, настаивал на этом? Да кто же еще, как не он сам!

О том, каков был в этом его личный интерес, какие дивиденды это приносило ему лично за счет его страны, Черчилль, конечно, не сказал ничего.

И вот теперь, заявил он, пока Соединенные Штаты не готовы «встать рядом с нами на основе принципа равных усилий в проведении согласованной политики, принять на себя равную с нашей долю кровопролития, позора, забот, затрат и беспокойств, Великобритания должна сложить с себя мандат и положить его к ногам Объединенных Наций… Вызывает все больше беспокойства, что развенчание ложных надежд и послевоенные трудности, влияние которых нельзя недооценить, чересчур тяжелым бременем лягут на нас и расколют нацию, оставив глубокие шрамы в наших жизнях и чувствах» (324).

Опомнился… А ведь все это принесла стране политика Черчилля, это его итог, его вклад, его наследие, его результат. Черчилль 25 лет вел – и привел-таки! – Великобританию к этой позорной капитуляции перед истинными победителями, одолевшими в XX веке всех, с кем враждовали, – русских, немцев, арабов и… англичан.

В конечном счете все получилось так, как Черчилль хотел и призывал, действуя в соответствии с доктриной сионизма. Англия ушла, Палестина разделилась, сионисты преобразовали свою часть в Израиль, арабы попытались задавить их военной силой, но неудачно, Израиль выстоял и был признан миром, а там и Англией, в конце концов.