Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории

Таким образом, на самом деле накануне крушения монархии вопрос стоял трояко. Вернет ли себе власть в России русская элита? Завладеет ли ею окончательно элита немецкая? Перейдет ли власть к еврейской контрэлите? Этот главный вопрос любой революции – «вопрос о власти» – был решен в ходе революций и Гражданской войны в России в пользу евреев. После чего речь о возвращении к власти бывших русских или немецких элит уже не шла[169].

Во-вторых, русско-еврейская война – это был лишь фрагмент той этнической антирусской войны, которую вели в начале XX века против русских многие народы: финны, поляки, прибалты, ряд кавказских народов, азиаты и др. Уместно здесь напомнить, что профессор П. И. Ковалевский еще в 1912 году сформулировал парадоксально, коротко и ясно по поводу так называемой русской революции 1905–1907 годов: «Революция эта не что иное, как бунт инородчества во главе с еврейством против России и русского народа»[170]. И действительно, антирусские этнические войны – борьба пилсудчиков, а там и русско-польская война за независимость Польши; война украинцев (петлюровцев) за независимость Украины; Среднеазиатское восстание казахов и киргизов 1916 года, плавно переросшее в тыловую войну; вынужденное (не обошедшееся без кровопролитий) оставление нами Прибалтики и Финляндии; вынужденное повторное завоевание Россией Украины, Туркестана и Закавказья и т. п. – были важнейшей составной частью и революции, и Гражданской войны 1917–1920 годов. Факты говорят об этом ярко и убедительно. По мнению таких наблюдателей, как профессор Ковалевский, на определенном этапе эта этническая война, во многом стихийная сама по себе, направлялась евреями как лидерами всего процесса – наиболее разумной, организованной и влиятельной революционной силой.

Конечно, современный осведомленный историк не может остановиться на формуле Ковалевского, исключив из революции русский этнический фактор вообще[171]. Но не может и не увидеть ее справедливости в отношении роли как инородчества, так и особенно еврейства. Ведь все эти большие и малые антирусские этнические войны поначалу сливались в едином революционном русле, их частные успехи всегда зависели от общего успеха Революции. Именно Революция сразу же дала «великий шанс» польским, финским, литовским, латышским, эстонским, украинским, грузинским, армянским и другим националистам и сепаратистам, чья деятельность был заострена против «русского великодержавного держиморды», выражаясь ленинским языком. И это позволяет не только апробировать мысль Ковалевского, но и уточнить истинную оценку роли евреев в «русской» (антирусской) Революции, четко поставив вопрос о русско-еврейской войне.

Русские как народ потерпели в этой войне сокрушительный разгром и оказались поражены в правах, утратив свое государство и на сто лет вперед сменив бывшее положение негласного лидера страны на положение бесправного донора для других населяющих ее народов.

Но для не слишком осведомленного читателя необходимо дать пояснения, которых не найти в школьном и даже вузовском учебнике истории. Объективности ради воспользуюсь не только собственными разработками, но и двумя уже названными, наиболее солидными, содержательными и современными исследованиями еврейских ученых: 1) книгой профессора Юрия Слезкина (Принстонский университет) под названием «Еврейский век»[172]и 2) книгой д. и. н. О. В. Будницкого (Институт российской истории РАН)«Российские евреи между красными и белыми»[173]вкупе с критико-аналитическими отзывами на нее.

Подрывная деятельность евреев до 1905 года

Расклад сил определился еще до всяких революций.

Слезкин убедительно ссылается на такой бесспорный авторитет в еврейском вопросе, как уже хорошо нам знакомый Хаим Вейцман, который, сам выпускник пинского реального училища, писал видному сионисту Теодору Герцлю еще в 1903 году:

«В Западной Европе широко распространено убеждение, что огромное большинство еврейской молодежи России принадлежит к лагерю сионизма. К сожалению, дело обстоит ровно наоборот. Большая часть современного молодого поколения настроена антисионистски, и не по причине желания ассимилироваться, как в Западной Европе, а вследствие революционных убеждений.