Преступник номер один. Уинстон Черчилль перед судом Истории

В мемуарах Веры Фигнер мы встречаем лестную характеристику Гершуни: «Широкий ум, организаторский талант и сильная воля, несомненно, расчищали Гершуни дорогу на верхи партии. Но за этими качествами стояло нечто другое, что сообщало ему великий нравственный авторитет – это был аскетизм, физический, духовный… Для него революционное дело было не одно из многих дел в жизни и даже не главное дело – это было единственное его дело». Именно Гершуни, которого глава политического сыска Сергей Зубатов именовал «художником в деле террора», сформулировал главный принцип: «Боевая организация совершает не только акт самозащиты, но и действует наступательно, внося страх и дезорганизацию в правящие сферы, и стремится довести правительство до сознания невозможности сохранить дальше самодержавный строй». Чем не военная стратагема?

На поверхности революционного движения зачастую фигурировали русские исполнители – Балмашев, Халтурин, Каляев и др., в том числе такие знаменитые конспираторы и террористы, как легендарный Борис Савинков (кстати, женатый на еврейке). Но в тени за ними стояли и дергали за тайные нити подлинные творцы революционного террора – Гершуни и Азеф, евреи. Среди жертв наиболее крупного масштаба – министры внутренних дел, то есть главные полицейские всей России Д. С. Сипягин и В. К. Плеве, а также уфимский губернатор Н. М. Богданович, расстрелявший рабочую демонстрацию. Планировался теракт против обер-прокурора Синода К. П. Победоносцева и петербургского генерал-губернатора Н. В. Клейгельса.

Впрочем, евреи не только подбирали исполнителей терактов среди юных русских энтузиастов, но не гнушались и сами исполнять преступные замыслы, и среди них были легендарные террористы, как, например, Роза Бриллиант. Или Мордка Богров, от руки которого пал великий русский государственный деятель премьер-министр Петр Столыпин. Составляя среди населения России всего 4.2 %, евреи среди политических преступников на 1911 год составили 29.1 %. Если по статистике вывести некую среднюю норму, отражающую количество политических преступников в среде того или иного народа Российской империи, то выясняется, что у евреев эта норма была превышена в восемь раз, а у русских занижена в полтора раза! «Русская революция» (зачаточная форма гражданской войны) на деле была еврейской.

Когда БОЭ возглавил Азеф – Гершуни был то в тюрьмах и ссылке, то в эмиграции, – в деятельности организации выделился особый мотив еврейской национальной ненависти и мести. Он обрекал на смерть в первую очередь тех, кто мешал евреям свободно осуществлять свои планы по экономическому и политическому освоению великого государства – Российской империи. Так были убиты еще один министр внутренних дел, он же шеф жандармов В. К. фон Плеве (его считали организатором кишиневского погрома и виновником роспуска Еврейской независимой рабочей партии) и брат царя Александра III, московский генерал-губернатор великий князь Сергей Александрович – ответственные за выселение евреев из второй столицы России, Москвы.

Еврейский террор велся и в открытой, и в скрытой форме. Служа с 1892 года в тайной полиции, будучи т. н. агентом-провокатором, Азеф организовал около 30 удачных покушений и даже готовил теракт против самого царя Николая. Дела помельче он умышленно проваливал, сдавая участников жандармам для отчета, зато высшие чины царской администрации не имели пощады. Выражаясь языком военных, огонь велся по штабам. Охота шла на ведущих проводников царской внутренней политики, террор был направлен против основных опор режима, против главных врагов революции. Это была преступная и кровавая, но в высшей степени осмысленная, целенаправленная работа революционера. Она велась не ради карьеры (хотя Азеф себя не забывал), а ради высшей цели – и вместе с тем ради дела, ради конкретного результата. Врагов этого «общего дела» следовало смести с лица земли – только и всего.

Врагов, однако, было много. Поэтому в общей сложности среди жертв террора – около 50 тысяч русских людей, в том числе простых жандармов и иных имперских чиновников, уничтоженных бомбами и револьверными выстрелами до февраля 1917 года (считая погибших в революцию 1905–1907 годов). Начиная с 1905 года, ежедневно подпольщики убивали в среднем от 10 до 18 человек ни в чем не повинных людей, часто просто прохожих. Интересующихся подробностями я отсылаю к четырнадцати томам «Книги русской скорби», издававшейся в 1908–1914 годах в Петербурге и посвященной жертвам революционного террора, начиная с Александра Второго[186].