Преступно счастливая

Ну, наконец-то! И слава богу! А то уж думал, Волков и не вспомнит. Думал, что начнет сейчас ему пенять за болтливость.

— И что там узнать удалось?

— Узнал кое-что.

Гришин самодовольно улыбнулся и по примеру начальника спрятал грязную чашку на подоконник за шторку. Они всегда так делали. Сколько тут работали, так делали. Потом уборщица протирала пыль на подоконнике, подбирала их чашки, мыла и ставила на тумбочку рядом с чайником. Им же вставать и тащиться в противоположный угол кабинета всегда было лень.

— И что? Ты не тяни, капитан! А то печенькой в лоб получишь, — шутливо пригрозил Волков, откусывая от последней половину и помахивая оставшимся кусочком в воздухе. — Что сказала про Смородина?

— Про него почти ничего, — вспомнил Гришин. — Сказала, что мальчишка, невзирая на неблагополучную семью, был хорошим. Успеваемость была нормальной. Был общительным и коммуникабельным.

— И друзей назвала?

— Знаете, нет, — ответил Гришин. — Смородин общался с двумя мальчишками из детского дома.

— Кто они? Где?

— Где, она не знает. Их потом по какой-то программе куда-то перевели. В архиве на этот счет ничего нет. Так она сказала, — неуверенно закончил он.

И про себя с тоской подумал, что Волков сейчас непременно привяжется к их фамилиям. А он их не спросил! Потому что не счел нужным! И из какого детского дома они приходили на занятия в школу тридцать восемь, он не узнал. Вот так!

Конечно, пристал, а то! И головой качнул укоризненно. Но странно промолчал. Может, тоже счел это незначительным?

— А чего Ваня перевелся?

— Она утверждает, что родители затеяли какой-то жилищный обмен. И в этом причина. Пили они.

— Понятно… Что-то еще, капитан? — Волков прищурился в его сторону. — Вижу, что что-то есть!

— Ну да. Она рассказала мне, что за скандал предшествовал увольнению уборщицы Угаровой.

— Да ну! — Волков аж с места соскочил и к его столу приблизился. И не попросил, потребовал, даже приказал: — Говори!

— Угарова слыла там стукачом. И ее все ненавидели.

— Это сразу было понятно. Дальше!

— Так вот она за всеми следила, и за учениками, и за персоналом, и… даже за родителями.

— Ишь ты! — Волков оскалил зубы в странной улыбке, поднес указательный палец к губам, задумчиво произнес: — На кого-то из родителей донесла. Тот оказался влиятельным, разгорелся скандал, и ее уволили. Так?

— Ну-у-у, Александр Иванович, с вами неинтересно. — Гришин кисло улыбнулся.

— Так? — повторил вопрос Волков.

— Так.

— И кто же этот влиятельный родитель? И что натворил? Оборвал цветочную клумбу?

Волков смешно хихикнул и медленно заходил по кабинету, не забыв перед этим захлопнуть форточку. На улице было шумно, почти полдень, а в это время слушать улицу ему было просто невыносимо. Суета, гомон, рев машин. Этот шум мешал думать.

— Нет, не обрывал он клумбы. Со слов Угаровой, этот дядечка подъезжал на своем дорогом черном джипе, укрывался в кустах за баскетбольной площадкой и…

— И подглядывал за девочками, играющими в баскетбол?! — вытаращился Волков.

— Не знаю. Может, и подглядывал, а может, и нет. Но вот Угарова за ним подглядывала точно. И заметила, что к нему в машину залезают дети. Кто конкретно, никто не знает. Но дядя делал там что-то гадкое.

— Будучи уверенным, что его никто не видит за стеклами дорогого черного джипа, — задумчиво пробормотал Волков.

Он встал посреди кабинета столбом. Ноги широко расставлены, руки в карманах брюк. Седая голова склонена к левому плечу. И взгляд будто замороженный.

Так начальство думает, угадал сразу Гришин. И затих. Нужно — спросит.

— Угарова застукала чьего-то папу или отчима за предосудительным занятием и донесла директору. Так?

— Да.

Продолжения Волкову не требовалось, и Гришин умолк в ожидании очередного вопроса.

— Директриса тут же вызвала к себе и папу, и ребенка. Так?

— Совершенно верно, товарищ майор.

— Но папа оказался крепким орешком. И… И Угарова вылетела из школы. Потом перевелся Ваня Смородин. И через пять лет он погиб при пожаре.

— Угарова очень активно тусовалась на пепелище, — проговорил Гришин.

— Да ну! — Волков оживился, вытащил руки из карманов штанов и азартно потер рука об руку. — Подозревала поджог?

— Неизвестно, что она подозревала. Но была там точно.

— А что, работница архива в переводе Вани Смородина не увидела ничего такого?

— Говорит, это просто совпадение. И ничего более. — Гришин пожал плечами.

— Ага, ага… — Волков недоверчиво скривил губы. — И именно поэтому пацан потом погиб при пожаре. И именно поэтому уволенная Угарова помчалась за город поглазеть на пепелище. Не верю, капитан! Не верю!

Еще бы он поверил! И Гришин вздохнул. Снова пошлет его в дачный поселок. А кого там сейчас искать?

Но Волков вдруг заявил, что сам туда съездит. А Гришину велел…

Вот хоть увольняйся, честное слово! Или переводись! Такое ощущение складывалось, что Волков намеренно поручает ему все самое невыполнимое или трудно выполнимое, чтобы Гришин свалил из отдела.

Он велел ему найти друзей Вани Смородина! Пацанов из детского дома, которые из школы перевелись почти следом за Ваней и след которых давно затерялся.

Где? Вот где он их станет искать?