Преступный разум: Судебный психиатр о маньяках, психопатах, убийцах и природе насилия

И что же пошло не так? Важно понимать, что люди не обладают врожденной способностью правильно работать с категорией вероятности. За десятки тысяч лет, в течение которых наш разум развивался до своего нынешнего уровня, неотложные решения, которые принимали люди, не предполагали анализа сложных наборов данных и прогнозирования отдаленных событий. Выбор был прост и имел скорые последствия для жизни или смерти. Для доисторических людей промедление могло привести к гибели от хищника или конкурента. В такой ситуации имеет преимущества опора на памятные события для оценки вероятности – или использование эвристики доступности. Перед лицом опасности воспоминания о предыдущей встрече со смертью побуждают нас уклониться от угрозы. Даже если мы переоценили риск, лучше остаться в безопасности (или выжить), чем потом раскаиваться в неправильном решении (или умереть). Эвристика доступности – лишь одно из многих ментальных предубеждений, которые искажают процесс выбора. Врожденная программа побуждает нас избегать риска, а не искать истину.

Медицинские эксперты также сталкивались с проблемой вероятности, и это приводило к серьезным последствиям. Кристофер Кларк умер в декабре 1996 г., когда ему было чуть менее трех месяцев. Патологоанатом объяснил синяки на теле Кристофера попытками его матери реанимировать его и заключил, что это была «смерть в колыбели», или синдром внезапной детской смерти. Год спустя у Кларков родился второй сын, Гарри, и в возрасте восьми недель он тоже умер. На этот раз патологоанатом обнаружил улики, которые, как он считал, свидетельствовали о том, что ребенка трясли. По его мнению, именно это стало причиной смерти, поэтому он пересмотрел свое заключение о смерти Кристофера и пришел к выводу, что обе смерти были неестественными. Салли Кларк арестовали по подозрению в убийстве.

Обвинение опиралось не только на показания патологоанатома, оно также вызвало медицинского эксперта по детскому здоровью профессора Роя Мидоу, известного и уважаемого педиатра и ученого. Говоря о вероятности того, что обе смерти произошли по естественным причинам, профессор Мидоу утверждал, что риск «смерти в колыбели» в такой семье, как Кларки, составляет 1 к 8543. Чтобы получить вероятность смерти двух детей по этой причине, он возвел эту цифру в квадрат и с драматическим талантом объявил в суде, что шансы обоих детей в такой семье умереть от естественных причин сродни шансам четырех разных лошадей, на которых ставят с коэффициентом 80 к 1, выиграть скачки Grand National в течение четырех лет подряд – 1 к 73 млн.

Умножение вероятностей – это разумный статистический прием для определения вероятности наступления двух несвязанных событий. Например, если вероятность того, что на подброшенной монете выпадет «орел», равна 1 к 2, то вероятность того, что это произойдет дважды подряд, равна 1 к 4. Однако обвинение, основанное на таких цифрах, несовершенно по двум причинам. Во-первых, эта цифра, даже если бы она была верной, представляет собой лишь вероятность того, что в семье с такими характеристиками произойдет две «смерти в колыбели»; это не означает вероятность того, что Салли невиновна. Во-вторых, что более важно для суда над Салли Кларк, было ошибкой умножать вероятность «смерти в колыбели» на ту же цифру. Наличие одной «смерти в колыбели» увеличивает вероятность второй, поэтому эти события связаны. Тем не менее Салли Кларк признали виновной.

Первая апелляция на приговор была отклонена, но во втором случае судьи апелляционного суда постановили, что статистические доказательства не следовало представлять присяжным в том виде, в котором они были представлены. Эти данные были признаны решающими при рассмотрении дела присяжными. Без учета недостоверных статистических данных обвинительный приговор Салли Кларк был отменен, и ее выпустили из тюрьмы.

Свидетелям-экспертам совершенно справедливо внушается, что мы не должны выходить за рамки своей компетенции. Наше участие в судебном процессе оправданно, поскольку неспециалист не может принять решение по определенному вопросу. Обладая экспертными знаниями в той или иной области, мы склонны забывать, что при этом начинаем мыслить как непрофессионалы в других областях. Это может иметь серьезные последствия для судьбы подсудимого и для репутации экспертов в суде.

Первый шаг для каждого эксперта – осознать предвзятость своего мышления. Помимо шаблонности и эвристики доступности, существует множество других факторов, которые нам мешают. Точно так же, как судебные психиатры должны понимать собственные предубеждения и ограничения при взгляде в будущее, следователи должны понимать и сопротивляться предположениям, которые построены на основе взгляда в прошлое.