Превратности жизни: Альтернативная реальность (СИ)

- Любовь! – Стивен произнес это слово с презрением. И только в глубине светло-карих глаз плеснулось что-то. Хотя, может, Беллатрисе это и показалось. – Их… этих детей ведь никогда не любили. Польки и русские, на которых ставили первые эксперименты, беременели от немецких солдат. Сомневаюсь, что те вызывали у них положительные эмоции. Откуда там взяться любви к ребенку, еще даже нерожденному?! А наши? Ведь никто из них не хотел этого ребенка: отобрали пары и приказали забеременеть, ничего не объясняя…

Стивен замолчал. В комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь потрескиванием горевших поленьев из камина.

- Ты считаешь, что я ЕГО не люблю? – Беллатриса вопросительно уставилась на Стивена. Тот лишь пожал плечами, предлагая ей самой ответить на свой вопрос…

Оставшись одна, Беллатриса положила руку на округлившийся живот:

- Эй, парень, я люблю тебя!

Никакой реакции, разумеется, не последовало.

Любовь! Какое красивое слово! А сколько в нем надежд! Но Беллатриса не любила произносить его вслух, предпочитая говорить: «Я люблю кофе». Это было гораздо… безопаснее. Как часто люди, которых искренне любишь, причиняют нам боль. Иногда случайно, иногда специально, но чаще всего по незнанию или, что еще хуже, равнодушию.

В жизни Беллатрисы самым главным и дорогим человеком был Волдеморт. И именно он причинил ей самую страшную боль – своим мужским равнодушием! Он не реагировал ни на её заигрывания, ни на женские уловки. А ведь Беллатриса влюбилась в него, как говорят, с первого взгляда. И долго не могла поверить, что все бесполезно, что он абсолютно равнодушен к её женским чарам и уловкам. Брак с Родольфусом был еще одной бесполезной попыткой завоевать сердце Темного лорда. Впрочем, Родольфус её вполне устраивал как муж: в меру страстный, тактично позволяющий жить, как ей нравится, и закрывающий глаза на мелкие грешки жены. На самом деле их было не так уж и много, как приписывала ей людская молва: мужчины во все времена болтали больше, чем делали.

Вторым самым дорогим человеком в её жизни была Нарцисса. Сестра красивая, словно кукла, родилась, когда Беллатрисе исполнилось десять. Ревности к ней как к Андромеде, своей погодке, не было. Скорее наоборот, прехорошенькая девочка мгновенно завоевала её привязанность. Беллатриса всегда с удовольствием играла с сестрой, позволяя той делать все, что заблагорассудиться, и оставляя неприятные моменты воспитания на родителей… А потом повзрослевшая Нарцисса, которой Беллатриса приготовила блистательную жизнь миссис Малфой разбила ей сердце, уйдя из дома ради этого мальчишки Поттера. Честно говоря, Беллатриса не ожидала, что любовь сестры протянет так долго и даже перерастет в брак. Но вместе с тем она испытывала тайную гордость за Нарциссу, ведь та была похожа на неё и решительностью, и умом. А если учитывать, что произошло со второй миссис Малфой, то Нарцисса оказалась дальновидной штучкой и вместо того, чтобы лежать в могиле, была сейчас замужем за одним из самых богатых волшебников Англии.

Еще были родители, но к ним Беллатриса чувствовала еще и раздражение, порой превращающееся в ненависть. Именно они своим потворством виноваты в позорном браке Андромеды. Нужно было с детства выбить из головы сестры глупости о равенстве людей. Этого нет и никогда не будет: чистокровные волшебники изначально стоят выше всех остальных! Но нет, родители позволили сестре уйти к Тонксу. А должны были запереть дочь или даже убить, но не допускать этого позора. Беллатриса едва обретя власть, часть её употребила на то, чтобы осложнить жизнь сестры и её мужа. Как же ей хотелось увидеть разочарование на лице сестры, и чтобы та приползла к ней на коленях, вымаливая прощение. Увы, этого никогда не случится. И слава Мерлину, плоды того мезальянса погибли вместе с сестрой и никто больше не опорочит древнюю кровь Блэков…

Ах да, еще есть муж – блистательный жених мистер Малфой! Так раньше величали его газеты. Сейчас, во время войны их восторги сильно поутихли, да и завидным женихом после слухов о «проклятии рода» его теперь не назовешь. Любила ли его Беллатриса? Наверно, нет, но ей было с ним комфортно. Она видела и его недостатки, и достоинства, ценила вторые и старалась не замечать первые…

Интересно, каким будет их сын? Беллатриса откинулась на диване и зажмурилась. Перед глазами вырос образ мальчика-ангелочка с тугими щечками и длинными льняными кудрями, в светло-голубой кокетливой мантии. Именно так выглядела Нарцисса в детстве, благодаря которой и сложился этот образ идеального ребенка.

И тут произошло удивительное: кудри ребенка словно срезала невидимая рука, пухлые щеки втянулись, обозначив твердые скулы, мантия превратилась в темно-зеленую более строгого покроя. Мальчик с темно-серыми глазами вызывающе подмигнул ей, мол, а если так?

- Ты мне так больше нравишься – настоящий Блэк!

- И мне тоже так больше нравится, – ухмыльнулся малыш почему-то голосом Люциуса.

Беллатриса вздрогнула и… проснулась. Она по-прежнему находилась одна в комнате. Погладив тугой живот, она уже более уверено произнесла вслух: