Читаем Прежде чем я засну (ЛП) полностью

Я задумалась о том, что бы он мог такого тогда сделать для меня, чтобы я впустила его в свои объятия и позволила себя любить. Подарить цветы? Купить шоколад? Приходилось ли ему организовывать романтические прелюдии каждый раз, когда ему хотелось заняться сексом? Я поняла, что он располагает маленьким набором средств для моего обольщения. Он даже не мог напеть песню, под которую мы танцевали на свадьбе, или приготовить то блюдо, которое мы ели на первом походе в ресторан, просто потому что я забыла, как всё это было.

В любом случае, я его жена. И он не должен каждый раз соблазнять меня, словно мы только что познакомились, когда ему хочется заняться сексом.  Но позволяла ли я ему когда-либо любить себя, или сама хотела его? Просыпалась ли я когда-либо довольной, с желанием жить?

- Я даже Бена не помню, - сказала я. - Этим утром я даже понятия не имела, кто он такой.

Он кивнул:

- А хотела бы знать?

Я чуть было не рассмеялась.

- Конечно, хотела бы. Хотела бы вспомнить своё прошлое. Хотела бы знать, кто я и за кого вышла замуж.

Это две стороны одной медали.

- Само собой разумеется, - сказал он. Он выдержал паузу. Затем поставил локти на стол, сцепил пальцы рук перед собой и принял задумчивый вид, словно размышляя о том, что сказать и как сказать.

- Всё то, что ты сейчас рассказала, вселяет надежду на то, что не все фрагменты твоей памяти потеряны. Главный вопрос не в сохранении информации в памяти, а в её доступности.

Я призадумалась, а потом спросила:

- Вы считаете, что мои воспоминания существуют, я просто не могу достать их из памяти?

Он улыбнулся:

- Если тебе так больше нравится, то да.

Я расстроилась. Мною овладело рьяное желание:

- Как я могу вспомнить больше?

Он откинулся назад и взглянул на записи.

- На прошлой неделе, в тот день, когда я дал тебе дневник, ты сделала запись о том, что я показывал тебе фотографию дома, в котором ты провела детство?

- Да, - ответила я.

- Увидев эту фотографию, ты вспомнила намного больше, чем когда я просто попросил тебя описать то место, где ты жила до того, - он сделал паузу. - И это не удивительно. Но мне хотелось бы посмотреть, что произойдёт, если я покажу тебе фотографии того прошлого, о котором ты точно не помнишь. Интересно, вспомнишь ли ты что-то.

Мною овладели сомнения, ведь я не знала, куда ведёт этот путь, но свернуть с него уже нельзя.

- Я согласна, - сказала я.

- Отлично! Мы поработаем сегодня только с одной фотографией. - Он вынул фотографию, обошёл вокруг стола и сел рядом со мной.

- Прежде чем мы начнём, скажи мне, помнишь ли ты что-нибудь о своей свадьбе?

Я уже знала ответ на этот вопрос. Свадьбы с мужчиной, с которым я проснулась сегодня утром, просто-напросто не было.

- Нет, ничего не помню.

- Ты уверена?

Я кивнула:

- Да.

Он положил передо мной фотографию.

- Здесь ты вышла замуж, - сказал он, указывая на фотографию церкви.

Маленькая, совершенно незнакомая церквушка с низкой крышей и крохотным шпилем.

- Помнишь что-нибудь?

Я закрыла глаза и попыталась очистить сознание от мыслей. Вижу воду. Свою подругу. Черно-белый кафельный пол. И ничего больше.

- Нет. Не думаю, что я видела эту церковь прежде.

Он заметно расстроился:

- Уверена?

Я снова закрыла глаза. Темнота. Я попыталась думать о свадьбе, представить Бена, себя в свадебном платье, стоящей на траве у входа в церковь, но в памяти ничего не всплывало. Никаких воспоминаний. Меня охватила печаль. Как любая невеста, я должна была изо дня в день только и заниматься предстоящей свадьбой: выбирать платье, искать парикмахера, думать о том, какой сделать макияж и с нетерпением ждать изменений.

Я представила, как напряженно составляю меню, выбираю песни и рисую себе в голове день, который превзойдёт все мои ожидания. Но теперь я даже и не знаю, происходило ли это на самом деле. Всё стерлось, не оставив и следа воспоминаний. Всё, кроме человека, за которым я замужем.

- Ничего не помню, - ответила я.

Он отложил фотографию.

- Согласно записям, сделанным во время первой терапии, вы поженились в Манчестере. В соборе Святого Марка.

Это единственная фотография, которую мне удалось достать. Снимок относительно недавний, но я думаю, что церковь сейчас абсолютно такая же, как и тогда.

- Больше нет никаких фотографий с нашей свадьбы, - произнесла я, и спрашивая и утверждая одновременно.

- Нет. Очевидно, они пропали во время пожара в вашем доме.

Я кивнула. То, что он сказал это, утвердило меня в мысли, что всё так и было, сделало эти события более реальными. Как будто его слова, как врача, были более авторитетным для меня, нежели слова Бена.

- Когда мы поженились? - спросила я.

- Скорее всего, в середине 80-х.

- До несчастного случая.

Судя по виду, доктор Нэш чувствовал себя неловко. Я задумалась о том, рассказывала ли я ему когда-либо о том несчастном случае, который лишил меня воспоминаний.

- Ты знаешь, чем вызвана твоя амнезия?

- Да. Я разговаривала с Беном на следующий день. Он рассказал мне всё. Я написала об этом в дневнике.

Он кивнул головой.

- Что ты чувствуешь по этому поводу?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза