Прежде, чем их повесят

В дверях, склонив голову, стояла Шикель. Порезы и синяки на её темном лице зажили. Не осталось никаких внешних признаков испытаний, которые она претерпела в камере внизу. Но она никогда не смотрела ему в глаза, только в пол. Требуется время, чтобы залечить раны, а некоторые никогда не затягиваются. Мне ли не знать.

— Что такое, Шикель.

— Магистр Эйдер шлёт вам приглашение на ужин.

— Неужели?

Девочка кивнула.

— Передай, что я почту за честь принять приглашение.

Глокта посмотрел, как она, склонив голову, выходит из комнаты, а потом откинулся на подушках. Если завтра я исчезну, то, по крайней мере, я спас одного человека. Возможно это значит, что моя жизнь не была пустой тратой времени. Занд дан Глокта, защитник беспомощных. Ведь никогда не поздно стать… хорошим человеком?

— Пожалуйста! — визжал Харкер. — Прошу вас! Я ничего не знаю! — Он был крепко привязан к стулу, и почти не мог пошевелиться. Но он может водить глазами. Взгляд Харкера метался к инструментам Глокты, блестевшим в жёстком свете ламп на исцарапанном столе. О да, ты лучше всех понимаешь, как это работает. Знание часто лучшее противоядие от страха. Но не здесь. Не сейчас. — Я ничего не знаю!

— Судить о том, что вы знаете, буду я. — Глокта вытер пот со лба. В помещении было жарко, как в кузнице, и раскалённые угли в жаровне только усиливали жару. — Если кто-то пахнет как лжец, и на цвет как лжец, то, скорее всего, это лжец, вы согласны?

— Пожалуйста! Мы же на одной стороне! — Да ну? Неужели? — Я говорил вам только правду!

— Возможно, но не всю, что мне нужно.

— Пожалуйста! Мы же все здесь друзья!

— Друзья? По моему опыту друг — это просто знакомый, который ещё не успел тебя предать. Вы из таких, Харкер?

— Нет!

Глокта нахмурился.

— Значит, вы враг?

— Что? Нет! Я просто… просто… я просто хотел узнать, что случилось! Вот и всё! Я не собирался… прошу вас! — Прошу, прошу, прошу, я уже устал от этого. — Вы должны мне поверить!

— Единственное, что я должен, это получить ответы.

— Просто задайте вопросы, наставник, я умоляю! Просто дайте мне возможность сотрудничать! — О, неужели твёрдая рука уже не кажется такой привлекательной, а? — Задавайте вопросы, и я изо всех сил постараюсь ответить!

— Хорошо. — Глокта уселся на край стола прямо перед своим крепко связанным узником и посмотрел на него сверху вниз. — Великолепно. — Руки Харкера и лицо сильно загорели, а всё остальное тело было бледным, как личинка, с густыми островками тёмных волос. Не очень привлекательный вид. Но могло быть и хуже. — Ответьте мне тогда. Зачем мужчине соски?

Харкер удивлённо моргнул. Сглотнул. Посмотрел на Инея, но оттуда помощи ждать не приходилось. Альбинос смотрел в ответ, не моргая, белая кожа вокруг маски покрылась потом, глаза жёсткие, как два драгоценных камня.

— Я… я не понимаю, наставник.

— Это же простой вопрос? Соски, Харкер, у мужчины. Какой цели они служат? Вы никогда не задумывались?

— Я…я…

Глокта вздохнул.

— Они натираются, и болят от влаги. Они сохнут и болят на жаре. Некоторые женщины по причинам, которых я никогда не понимал, желают теребить их в постели, словно мы получаем от этого что-то кроме раздражения. — Глокта протянул руку к столу — Харкер следил за каждым его движением — и медленно положил ладонь на ручку клещей. Поднял их и посмотрел: остро заточенные губки блестели в свете лампы. — Соски для мужчины, — прошелестел он, — сплошная помеха. Знаете что? Если не считать уродливых шрамов, я по своим ничуть не скучаю.

Он схватил Харкера за сосок и грубо потащил к себе.

— Ай! — взвизгнул бывший инквизитор, и стул заскрипел от того, что он отчаянно пытался вывернуться. — Нет!

— По-вашему, это больно? Тогда сомневаюсь, что вам понравится дальнейшее. — Глокта завёл раскрытые челюсти клещей к вытянутой плоти и сильно сжал их.

— А-а! А-а! Прошу вас, наставник! Умоляю!

— Ваши мольбы для меня бесполезны. Что мне от вас нужно, так это ответы. Что случилось с Давустом?

— Жизнью клянусь, не знаю!

— Ответ неверный. — Глокта стал сжимать сильнее, металлические края начали впиваться в кожу.

Харкер отчаянно завопил.

— Подождите! Я взял деньги! Я признаю́ это! Я взял деньги!

— Деньги? — Глокта чуть ослабил давление, и капля крови упала с клещей на белую волосатую ногу Харкера. — Какие деньги?