Прежде чем их повесят

Первый, хрипя и держась за бок, на дрожащих ногах сделал два шага в его сторону. Второй с выпученными глазами, покачиваясь, стоял на месте и зажимал рукой перерезанное горло, между пальцами сочилась кровь. Упали они почти одновременно, рядом, лицами в траву.

Джезаль хмуро взглянул на окровавленные шпаги, затем на бездыханные тела. Он убил двух человек. Убил, почти не задумываясь. Казалось бы, его должно терзать чувство вины, а накатило лишь оцепенение. Нет. Его распирало от гордости. Да что там — он ликовал! Джезаль поднял глаза на Малахуса Ки, наблюдающего за ним с повозки.

— Получилось, — прошептал он.

Ученик молча кивнул.

— У меня получилось! — завопил Джезаль, размахивая короткой окровавленной шпагой.

Ки нахмурился, его глаза округлились.

— Сзади! — подскочив с места, крикнул он.

Джезаль обернулся со вскинутыми клинками. Где-то сбоку мелькнула тень — и на голову обрушился страшный удар. Мир превратился в ослепительно яркое сияние, затем все поглотила тьма.

Плоды отваги

Северяне стояли в ряд на гребне холма — черные силуэты на белом полотнище неба. Еще было рано, и просвечивающее сквозь густые облака солнце напоминало скорее мутное пятно. В углублениях склонов темнели холодные, грязные пятна подтаявшего снега, по дну долины клубилась тонкая дымка.

Вест мрачно рассматривал черные силуэты на гребне холма: все это было ему не по вкусу. Для разведки или отряда фуражиров их слишком много, для нападения — слишком мало. Однако они почему-то продолжали невозмутимо наблюдать с возвышенности за бесконечно долгими, неумелыми приготовлениями в низине армии принца Ладислава.

Штаб его высочества с небольшим подразделением охраны обосновался на зеленом пригорке напротив холма северян. Рано утром это место нашли разведчики. Несмотря на то что позиция врага была выше, на первый взгляд расположение казалось хорошим: сухо, да и долина прекрасно просматривается. Однако за день здесь все перемесили тысячи ботинок, копыт и сотни колес, превратив влажную землю в черную липкую грязь. Грязь облепляла обувь, брызгами усеивала мундиры — перепачкались все: Вест, офицеры, солдаты. Даже на безупречно белых одеяниях принца чернели кляксы.

Парой сотен шагов ниже располагался центр союзной линии фронта. Основу составляли четыре батальона пехоты Собственного королевского полка, стоящие аккуратными блоками ярко-красной ткани и тусклого металла. Со стороны казалось, будто их выстраивали по огромной линейке. Перед ними тянулись несколько жидких шеренг лучников в коротких кожаных куртках и стальных шлемах; сзади располагалась конница, но сейчас кавалеристы — в полной экипировке, удивительно неуклюжие, — расхаживали вокруг пешком. По другую сторону тянулись бесформенные батальоны рекрутов в разношерстном облачении; вокруг с воплями, бурно жестикулируя, бегали офицеры, пытающиеся сомкнуть ряды и выровнять кривые шеренги, — ни дать ни взять собаки, подгоняющие лаем капризную овечью отару.

В целом примерно десять тысяч человек. И все, Вест это знал, смотрят на выставленный для отвлечения внимания маленький отряд северян. Смотрят с нервозной смесью волнения и страха, гнева и любопытства, как когда-то смотрел на своего первого врага он сам.

Вест навел на холм подзорную трубу: а не так уж пугающе они выглядят… Косматые, в потрепанных шкурах, в мехах, с простейшим оружием… Точь-в-точь как их представляют наименее одаренные воображением штабные лизоблюды принца Ладислава. Ничего похожего на отряды армии, которую описывал Тридуба. И Весту это крайне не понравилось. Выяснить, что происходит по ту сторону холма, не было возможности. Почему же эти северяне здесь стоят? Либо пытаются отвлечь союзные войска, либо пытаются заманить их в ловушку. Впрочем, сомнений полковника никто не разделял.

— Они над нами издеваются! — трескучим голосом вскричал лорд Смунд, вглядываясь прищуренным глазом в собственную подзорную трубу. — Пусть отведают союзных копий! Одна стремительная атака — и кавалеристы сметут этот сброд! Мы захватим холм!

Он говорил так, словно захват холма, примечательного лишь тем, что на нем стоят северяне, принесет Союзу быструю, славную победу.

Вест — в сотый раз за день — только крепко стиснул зубы и возразил лорду.

— Они находятся на возвышенности, — медленно, как можно терпеливее, объяснял он. — Местность для атаки неудачная. Этот отряд, скорее всего, не один. Насколько нам известно, за холмом расположены основные силы Бетода.

— Судя по виду, это обычные лазутчики, — негромко заметил Ладислав.

— Внешность обманчива, ваше высочество. Холм нам не нужен. Время работает на нас. К нам на помощь спешит маршал Берр, а Бетоду ждать помощи неоткуда. Сейчас нет смысла вступать в схватку.

Смунд презрительно фыркнул.

— Нет смысла! Это, между прочим, война! И враг стоит перед нами, на землях Союза! Вы, полковник, постоянно жалуетесь на низкий моральный дух! — Он ткнул пальцем в сторону холма. — А чего вы ожидаете? Сколько уже сидим сложа руки когда враг буквально перед носом! Что может быть более угнетающим?

— Сокрушительное, бессмысленное поражение! — рявкнул Вест.