Прежде чем мы проиграем (СИ)

Том ничего не ответил, лишь так же повернул к ней голову, продолжая хранить молчание. Тем временем Гермиона обняла себя руками и спустя несколько мгновений продолжила:

— Знаешь, это было больно и… мне показалось, что вся жизнь пронеслась перед глазами. Знаешь, что я вспомнила?

Взгляд Тома стал вопросительным, и он немного больше повернулся к ней, опуская руки вниз.

— Я вспомнила, какой я была до того, как встретила тебя.

— Крестраж или меня?

— Тебя, — тихо отозвалась Гермиона и немного отвернулась, отводя глаза. — Я ожидала чего-то плохого от тебя. Не это.

— И тебя это расстраивает?

— Нет, наоборот. Я рада, что вышло всё именно так, хотя казалось это невозможным. Однако я буду честна с тобой: как же я хотела бы, чтобы ничего из этого не было.

— Почему?

— Это больно, Том, — грустно сообщила Гермиона и с искажённой улыбкой посмотрела в тёмные глаза. — Мне кажется, словно из меня вырвали какой-то кусок — очень важный и как будто бы бесценный — и вместо него вставили что-то другое, совсем противоречащее предыдущему. И это всё какое-то чужеродное: оно постоянно думает и ведёт себя так, как я бы не смогла.

— У тебя шок, Гермиона.

— Наверное, ты прав, но вряд ли ты сможешь понять то, что я пропустила через себя. Я не знаю, как это объяснить, но… мне кажется, как будто я что-то потеряла. Мне настолько плевать, что будет дальше, и сейчас во всём этом я даже не вижу смысла. Я не вижу смысла в том, что мы ищем и уничтожаем крестражи, потому что Гарри — крестраж, и, выходит, его тоже нужно убить. Искать крестражи, чтобы спасти свою шкуру на случай, если у нас что-то не получится? Как, по-твоему, я буду вообще жить? Я потеряю и последнего друга, и тебя — не это ли худшая жизнь? Разве ты не понимаешь, что моё существование станет бессмысленным?

— Тебе не кажется, что ты слишком быстро сдаёшься? — тихо отозвался Том.

Гермиона опустила глаза и пожала плечами.

— Не думаю, что я решила сдаться. Просто здесь есть только один выход — нужно, чтобы у нас всё получилось. Тогда мы выиграем. Если же я останусь здесь, то… я не самоубийца, вроде. Но я не выдержу.

— И правда не похоже на тебя, — усмехнулся Том и пробежался взглядом по комнате.

— Я устала. Эта непонятная беготня, которая в конце будет явно бессмысленной. Мы прожили в палатке больше полугода и ради чего? Уизли ушёл, Гарри в отчаянии, и боюсь представить, что он будет чувствовать, когда узнает, что должен умереть и всё было зря, а что у нас с тобой есть? Ты тоже должен исчезнуть, а получится ли у меня сделать то, что нужно?..

— Ты переживаешь за создание крестража, верно? — наконец догадался Том, глядя, как та начала заламывать руки, с разочарованием покосившись на него.

— Это вряд ли, — качнула головой та, затем сильнее сжала свои плечи. — Я боюсь, что в придачу ко всему сделаю это зря. Мне кажется, вся моя жизнь в какой-то момент полетела в пропасть, а я не могу остановить это, потому что назад пути нет.

— Выход есть всегда, — спокойно отозвался Том, пристально заглядывая в стеклянные глаза. — Просто ты уже выбрала более подходящий тебе. Что тебе мешает отказаться от всего? Бросить Поттера? Не создавать крестраж?.. — Том немного помолчал и ещё тише добавил: — Не идти за мной в прошлое?

Гермиона вздрогнула, невольно отступив на шаг назад, и посмотрела на Тома, как на сумасшедшего, резко возразив:

— Что ты несёшь? Я не могу поступить как-то иначе! Я в любом случае отправлюсь за тобой!

— Почему?

— А это нормально будет, если я прожила всё это зря?! Сделать всё, чтобы мы выиграли, а после на последнем шаге отступить?

— И ты уверена, что не отступишь?

Гермиона плотнее сжала губы, сверкнув глазами, затем твёрдо выдала:

— Ни за что.

Том некоторое время смотрел на неё изучающим взглядом, затем показал насмешливую улыбку.

— У тебя точно шок. Ложись, поспи.

Гермиона тяжело вздохнула и перестала обнимать себя, заметно расслабляясь.

— Просто я ненавижу, когда кто-то касается меня, — выпалила та и задрала рукав на левой руке, обнажая кровоточащие царапины, выведенные острым кинжалом. — Эта сука явно заслуживает смерти.

— Но мои касания особенные, не так ли?

Том медленно подошёл к Гермионе, нависнув над ней, как скала, и осторожно положил ладони ей на плечи, после чего та спустила обратно рукав и, пошатнувшись, прильнула к его груди, закрывая глаза.

— Ты в целом особенный, — с каким-то облегчением отозвалась она, упираясь в него лбом.

Том аккуратно обнял её, слабо прижимая к себе, словно она хрустальный бокал на тоненькой ножке, и упёрся подбородком в макушку, задумчиво посмотрев куда-то в сторону.

Что бы она сказала, если бы узнала, какие в предыдущих жизнях у них были отношения? Подумала бы она об этом так же, как он?