Читаем Презумпция лжи полностью

Корда в своей области был человек исключительный… Он был богом Англии и грозой Голливуда, и все, что было в Лондоне заметного в мире политики, финансов, модных салонов, людей избранных и исключительных, знаменитых и значительных, все было к его услугам: Бивербрук с его прессой и Эдуард VIII… Лоренс Оливье… и Сомерсет Моэм, и Уэллс, и Ноэл Коуард, и… — среди них всех Мура Будберг, которую, когда Корда умер в 1956 году, представляли в свете как «старого друга, помощницу и бессменную сотрудницу» великого режиссера.


НЕДОУМЕНИЕ этот групповой портрет вызывает сразу, и самое очевидное первое сомнение: каким образом могла Мура, с начала 1920-х гг. постоянно проживавшая вне России и с тех пор в ней уже практически не бывавшая — каким образом могла она быть советником по вопросам «новой России»? Страны, которую она практически с самого её появления на карте мира не знала и знать не могла? Почему и зачем написала (повторила за кем-то?) Берберова эту несуразность?

Тем более, что сразу следом она сама же и констатировала: фильмы на русские сюжеты у Корды, мягко говоря, не задались:

«Екатерина Великая» был фильм неудачный… «Московские ночи» провалились, «Анна Каренина» (с Вивьен Ли) была значительно слабее «Анны Карениной» 1930-х годов с Гретой Гарбо, и полной неудачей был «Рыцарь без доспехов», из эпохи русской революции.

Но, несмотря на серийные неудачи, «Мура не теряла своего престижа в киноконцерне и продолжала быть бесспорным арбитром в русских делах…» Можно, конечно, предположить, что Александр Корда оказался на Мурино счастье продюсером и режиссёром редчайшего качества: ответственность за бездарность своих произведений брал на себя, а не валил её на исполнителей и «советников» — но верится в это с трудом. Тем более что в первые годы войны, в том числе в упомянутом Берберовой 1941 г. Александр Корда просто вообще в Лондоне отсутствовал — он в тот конкретный период жил и работал в США (в частности в 1941-м снял знаменитый фильм «Леди Гамильтон» с Вивьен Ли и Лоренсом Оливье в главных ролях).

Сразу бросается в глаза ещё и некая аляповатость «портрета». Он и во времени растянут как минимум на целых два десятилетия (с 1936 по 1956 г.), и персонажи в нём все крайне разные. Газетный магнат барон Бивербрук и король на год Эдуард VIII — это правящая элита, власти предержащие. Рекс Липер и Брюс Локкарт — старшие офицеры политической разведки, специалисты пропагандистской работы, агенты британской финансовой и властной элиты. Сомерсет Моэм и Герберт Уэллс — писатели с мировым именем и иногда по совместительству тоже чьи-то в Великобритании агенты. Ноэл Коуард и Лоренс Оливье — британские (мировые) звёзды кино и эстрады (у нас на них и по своим актёрским амплуа, и по степени популярности очень были похожи Марк Бернес и Николай Черкасов соответственно).

Никто из перечисленных персонажей, кроме Герберта Уэллса и Брюса Локкарта, нигде больше в книге Берберовой в жизни и судьбе Муры никак не участвует; ни до, ни после этого «портрета». Зачем же тогда, коли никакой видимой надобности в них нет, Берберова всё-таки запечатлела их всех вместе вокруг очутившейся какой-то такой малозначительной и чужой на этом празднике жизни Муры? Случайно, чтобы просто их общая и у каждого своя особая слава посверкала с этой конкретной странички некой впечатляющей амальгамой? Как-то уж очень это легкомысленно; совсем непрофессиональное барочное украшательство. И верится поэтому в такое случайное «архитектурное излишество» с трудом.

Тем более, что всех перечисленных персонажей, за исключением, может быть, одного герцога Виндзорского (отрёкшегося от престола короля Эдварда VIII), действительно объединяло нечто очень конкретное. Но именно об этом их общем деле Берберова как раз обмолвилась только одним, совсем безобидным полусловом — «производство пропагандистских антинацистских фильмов, в которых так нуждалась Англия». Словно она и не подозревала, что все перечисленные фигуранты её «группового портрета» перед войной и во время войны отнюдь не просто пропагандистское кино снимали, а исполняли таким образом свои служебные обязанности в качестве офицеров британской политической разведки.[122] Не только непосредственно руковдившие ею Рекс Липер и Брюс Локкарт; все они.

Вот краткие справки о них.


Перейти на страницу:

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода
1221. Великий князь Георгий Всеволодович и основание Нижнего Новгорода

Правда о самом противоречивом князе Древней Руси.Книга рассказывает о Георгии Всеволодовиче, великом князе Владимирском, правнуке Владимира Мономаха, значительной и весьма противоречивой фигуре отечественной истории. Его политика и геополитика, основание Нижнего Новгорода, княжеские междоусобицы, битва на Липице, столкновение с монгольской агрессией – вся деятельность и судьба князя подвергаются пристрастному анализу. Полемику о Георгии Всеволодовиче можно обнаружить уже в летописях. Для церкви Георгий – святой князь и герой, который «пал за веру и отечество». Однако существует устойчивая критическая традиция, жестко обличающая его деяния. Автор, известный историк и политик Вячеслав Никонов, «без гнева и пристрастия» исследует фигуру Георгия Всеволодовича как крупного самобытного политика в контексте того, чем была Древняя Русь к началу XIII века, какое место занимало в ней Владимиро-Суздальское княжество, и какую роль играл его лидер в общерусских делах.Это увлекательный рассказ об одном из самых неоднозначных правителей Руси. Редко какой персонаж российской истории, за исключением разве что Ивана Грозного, Петра I или Владимира Ленина, удостаивался столь противоречивых оценок.Кем был великий князь Георгий Всеволодович, погибший в 1238 году?– Неудачником, которого обвиняли в поражении русских от монголов?– Святым мучеником за православную веру и за легендарный Китеж-град?– Князем-провидцем, основавшим Нижний Новгород, восточный щит России, город, спасший независимость страны в Смуте 1612 года?На эти и другие вопросы отвечает в своей книге Вячеслав Никонов, известный российский историк и политик. Вячеслав Алексеевич Никонов – первый заместитель председателя комитета Государственной Думы по международным делам, декан факультета государственного управления МГУ, председатель правления фонда "Русский мир", доктор исторических наук.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Вячеслав Алексеевич Никонов

История / Учебная и научная литература / Образование и наука