Презумпция виновности

— Ой, Инга, не спрашивай. Я и сейчас холодею, когда вспоминаю этот кошмар. Я, ничего не подозревая, конечно, приехала на один день к дочке в гости, и она решила меня познакомить со своим возлюбленным, о котором с восторгом рассказывала по телефону. Представляешь мое состояние, когда я его увидела?

— А он, что было с ним, когда он увидел тебя?

— Инга, это трудно передать. Вначале, вероятно, он просто не поверил своим глазам. Но не зря Лина всегда восхищалась его талантами. И я в этом убедилась в тот кошмарный момент. Он сделал вид. Что у него что-то упало, наклонился и поднялся совершенно уравновешенными сказал:

— Мое удивление Вас не должно смущать. Ведь это редко, когда мать с дочерью так похожи друг на друга и внешне почти не отличимы по возрасту. Ну а дальше он завел Асю на шутливый тон, потому придумал причину, о якобы непредвиденной необходимости срочной уйти. Ну а потом…. Но уже ничего нельзя было изменить. Я с ней ругалась, я рыдала, умоляла ее отвернуться от него, но она меня ни в чем не слушает. Что совершенно ясно, что Олег действительно в нее влюбился по уши и не отпустит ее. Вот такая он сволочь. А она хоть и акула в чем-то, а с другой стороны — еще ребенок. Ведь Аська Лину почти не знала, где-то в раннем детстве видела. Ее страдания Аську не волнуют. Вот такая история.

— А что она говорит? — спросила Инга вполголоса. — Что она его любит?

— Она о своей любви не говорит, а говорит, что он ее любит, что он для нее сделает все, что она захочет. Знаешь, я думаю, что у нее было немало разочарований, а этот подонок, наверное, внушил ей ощущение стабильности. К тому же он профессор, звучит красиво. Выглядит он прекрасно — холеный, спортивный. К тому же она, дура, мечтает, что он приедет сюда и здесь процветать, введет ее в элитную среду, будет ее возить по миру.

— Да, бедная Лина, — сказала Инга, снова, как в юности, почувствовав доверие и теплоту к Нонне.

— Я тебя уверяю, что у них ничего не выйдет. Не волнуйся. Пусть Аська поедет туда, Олег поближе ее узнает, и этот ураган промчится, — сказала Нонна спокойно, как-то философски, устремив свой взгляд куда-то вдаль.

— Может, ты и права, Нонна, но, сколько страданий бедной Лине. Представь − у нее был такой дом, она только собиралась начать жить. Ведь четверых детей на ноги поставила.

— Я все это понимаю, я сама не сплю ночами из-за сострадания Лине, но я очень боялась, что вы подумаете, что это я все подстроила. Тебя сам бог послал.

— Ну а ты-то как живешь здесь? — спросила тепло Инга.

— Если б не Аськины дела, то прекрасно. Вот вышла за американца. Он был очень богат, но два развода его почти разорили. Хотя замашки у него остались богатого человека. Вот посещает гольф-клуб с Флемингом. Представляешь, после прежних жен-феминисток даже такая выдра, как я, кажется ему ангелом. Да и он после моих прежних моих жлобов кажется мне ангелом. Но по большому счету, семья — это компромисс, и наш с Бобом союз — тому подтверждение. Ведь у нас совершенно разные истории жизни, мы из разных культур. И я постоянно ищу компромисса с ним. Хочу покоя, устала от всего. Мне тут досталось, когда я приехала с Аськой. Меня мой предпоследний муж, подонок, сюда затянул. Я его вообще плохо знала. Мы только поженились. В Одессе он смотрелся вполне респектабельно. А здесь… ой, лучше не вспоминать. Ну вот, я схватила дочку и ушла в никуда. Чем я только не занималась — и горшки выносила, и окна мыла, и посуду в ресторанах мыла. Конечно, хотела устроить свою жизнь. Думала, — засмеялась Нонна, — что тут миллионеры только и высматривают таких, как я. А потом, когда уже поняла, что меня никто не высматривает, начала корректировать свои планы, встретила Боба. А познакомилась я с ним, — снова засмеялась Нонна, — на похоронах. Я ухаживала в Нью-Йорке за одной богатой старушкой-американкой. Я ее очень любила. Ей было девяносто лет. Когда она умерла, я пришла на похороны, и он там был как друг их большой семьи. И вот он меня увез буквально через несколько дней.

Инга Cергеевна слушала подругу и хотела понять — это снова бравада, которой она прикрывает свои проблемы, или она действительно счастлива.

— Ну ладно, — сказала она, встав первая с кресла, — наверное нас уже потеряли..

Когда они вышли из гостиной, уже почти все гости разъехались.

Инга Сергеевна, извинившись перед семьей и немного обиженной на нее Анютой, стала быстро прощаться с Нонной. Нонна крепко обняла подругу и тихо сказала:

— Я рада, что могла сказать тебе, что моей вины перед вами нет. Я люблю вас всю жизнь.

Глава 9. Кто есть who?