Презумпция виновности

— Здорово, — смягчилась Инга. — Это здорово. Хорошо иметь богатого мужа, — игриво сказала она, поцеловав мужа в лоб. — Поздравляю. Да, хочу тебе сказать, что я записалась на курсы по философии для сдачи кандидатского минимума и со следующего понедельника начну два раза в неделю вечерами ходить на лекции.

— А зачем тебе это нужно? По каким наукам ты собираешься писать диссертацию? Разве ты здесь можешь заниматься юридическими науками?

— По каким — не знаю, но собираюсь и напишу.

Саша посмотрел на жену с удивлением. Ее тон показался ему несколько необычным, но думать у него не было времени, и он, завершив ужин, пошел к своему рабочему месту.

После трагического разрыва с Линой у Инги здесь не было ни одного человека, с которым она могла бы хоть как-то общаться, поделиться своими личными проблемамми. С коллегами мужа она, конечно, общалась часто — на вечеринках и по разным поводам, но все же дружбы ни с кем у нее получалось. У них работа была жизнью, а жизнь работой. А у нее работа была совсем другой, и жизнь не могла быть такой, как у них. Их институтская жизнь все стремительней обрастала "правилами и традициями", обусловливающими непрерывные лабораторные "междусобойчики" с вином и закусками прямо в институте после работы. Инга участвовать в них не могла, во-первых, потому что не на кого было оставлять Анюту, а во-вторых, потому что там собирались только сослуживцы. Даже редкое присутствие кого-то постороннего, не связанного с ними работой, нарушало это единство трудовой и развлекательной сторон их жизни. Поэтому, если б и было, с кем оставить Анюту, чувство собственного достоинства не позволило б ей приходить туда, где ничто бы не избавляло ее от тяжкого ощущения своей ненужности.

x x x

Была пятница. В этот день Инга не поехала в город и занималась уборкой квартиры. Она вылизывала каждый уголок, трижды переставляла небольшой набор дешевой мебели в этом любимом ею гнезде. В маленькой одиннадцатиметровой комнатке стояла Анюткина кроватка с сеткой, к стенке был подвешен секретер, состоящий из двух полок, на которых лежали детские книжки, блокноты, цветные карандаши. Когда дверца секретера открывалась, образовывался подвесной столик, за которым Анюта любила рисовать. Под секретером в большом картонном ящике были сложены игрушки. В пятиметровой кухне кроме небольшого холодильника "Саратов" были два шкафчика для посуды и сложенный стол-книжка. Когда приходили гости, его выносили в гостиную и раскладывали. В шестнадцатиметровой гостиной стояли диван-кровать, секретер мужа, тумбочка с телевизором "Рекорд", самодельный (из досок, прошитых металлическими трубами), на всю стену стеллаж с книгами, маленький журнальный столик с двумя легкими креслами "модерн". Эти кресла она купила у соседки Вилены, собирающейся переезжать в трехкомнатную полногабаритную квартиру, предоставленную мужу в связи с защитой им докторской диссертации. Вилена первая из соседок заговорила с Ингой, когда они только переехали в этот дом, и проявляла к Инге искреннюю доброжелательность.

Инга нежно, как живые существа, мягкой тряпочкой вытерла каждый предмет, вымыла пол, застелила его ковриком и села на диван, чтобы отдохнуть. Поглядывая вокруг, она думала: "Если б мои родители хоть немного пожили в такой квартире. Они никогда не знали, что такое иметь в квартире туалет, а тем более ванную". Сердце сжалось от жалости к родителям, к их бедной жизни. Она глянула на часы и удивилась тому, что уже около пяти. Быстро приведя себя в порядок, она почти бегом помчалась в садик забирать Анюту. Придя домой, она ее умыла, нарядно переодела, причесала, повязав на затылке огромный белый бант. Дала ей сверток с подарком и отвела к Вилене на день рождения ее младшей трехлетней дочки.

x x x

Вернувшись домой, она решила попользоваться редкой возможностью быть вечером свободной и просто спокойно отдохнуть, ничего не делая. Но покоя не полувчилось, потому что тревогой в душе вдруг откликнулось очередное предупреждение мужа о том, что он придет поздно, ибо в лаборатории они отмечают завершившийся у них семинар с приехавшими из Москвы коллегами. Она встала с дивана и почти с мазохистским удовольствием решила внезапно посетить этот "сверхважный междусобойчик". Свободного времени было всего два часа, потому быстро приведя себя в порядок, она отправилась в инстиут мужа не пешком а поехала на автобусе. Ей повезло: автобюус прише сразу и через несколько минут она была вестибюле института. Поднявшись на второй этаж, она по шумному многоголосью без труда поняла, где все это происходит. Она открыла дверь комнаты, в которой человек двадцать в приподнятом настроении сидели за длинным, растянутым вдоль большой лаборатоной комнаты столом, составленным из сдвинутых письменных столов. Высокий мужчина стоя произносил тост, и все взгляды были обращены к нему. Ингу никто не заметил.