Презумпция виновности. Часть 2. Свой среди чужих, чужой среди своих. Россия. Наши дни III

Как Коля и говорил про распределение, так оно и случилось. Будянский пришел в восьмой отряд и довольно быстро наладил контакт со всей барачной интеллигенцией. На второй день знакомства с Тополевым, услышав его рассказ про торговлю на бирже и поиск средств под этот проект, Илья без раздумий согласился ссудить Грише сто тысяч рублей с условием дележки возможной прибыли из расчета пятьдесят на пятьдесят. Деньги было решено перевести с согласия Ларисы на ее счет в Сбербанке. Когда они поступили, Григорий сообщил Космосу, что нашел свою половину оговоренной с ним суммы для начала торговли. Лариса после команды Гриши перевела деньги девушке Косенко в Альфа-Банке. Оставалось дождаться зачисления этих средств на торговый счет у брокера.

В эти дни ожидания Космос был щедр, как никогда. Дорогими продуктами он заполнил весь холодильник. По вечерам устраивал пирушки с завхозом тринадцатого отряда Кирюшей, который прекрасно готовил настоящий узбекский плов и мог достать, как и Коля, почти все на этой зоне. Алкоголь лился рекой, пиццы и пирожки с разными начинками поставлялись из пекарни бесперебойно. Просмотры кинофильмов с флешки и безлимитный доступ к смартфону – все это должно было усыпить бдительность Гриши и отвлечь его от вопросов о сотке и начале работы на бирже.

В субботу Николай отвел Тополева в третий отряд. У него там были какие-то дела, а Григорий решил навестить Иосифа и Артема. Вид у них был, скажем так, не очень. Артем, будучи юным и наглым, смотрелся еще молодцом, а темные круги под глазами на бледных лицах контрастировали с отдохнувшим, отъевшимся и загоревшим Гришей. Иосиф так и вовсе сдал: землистый цвет лица и заметная худоба говорили не только о физическом, но и моральном истощении. Они, конечно, оба хвастались полным отсутствием режима и свободой перемещения по черной стороне, говорили, что могут смотреть телевизор хоть целую ночь, не ходить в столовую строем, да и вообще не посещать никакие мероприятия. На что Тополев заметил персонально Кикозашвили, что в его возрасте режим более полезен, чем его отсутствие.

– Зато мы купили себе должности на носках20 и скоро выходим на промку, – с гордостью отметил Артем и ушел, не желая расстраиваться, увидав хорошо выглядевшего бывшего соэтапника.

– Гриша, у меня к тебе огромная просьба! – обратился к нему Иосиф и взял за руку. – Я вижу, ты уже оброс связями, поэтому постарайся, пожалуйста, организовать для нас, евреев, синагогу в колонии. Я очень скучаю по общению с умными интеллигентными людьми, а бейт кнессет21 сможет решить многие наши вопросы и проблемы. Я уже договорился с московским раввином, чтобы он прислал мне кипу22, Тору и Таллит23.

– Я постараюсь, Иосиф. Попробую что-нибудь узнать по этому поводу, – на прощание пообещал Григорий.

***

– Что это за носки такие? – спросил Гриша у Космоса, когда они возвращались с черной стороны в медсанчасть.

– Цех по производству носков. Стоят там с десяток станков вязальных, вот они и вяжут. У нас тут ползоны в их шерстяных носках ходит! Хозяин цеха у них – вольный дядька из местных, рассказовских. Наладил хороший бизнес. Торговля у него идет бойкая. Он мужик нежадный, и, поскольку зарплату нормальную платить работникам не может – менты не разрешают, он зекам каждую неделю «газель» еды на промку завозит и кормит всех бесплатно.

– Молодец какой! Если у него все так хорошо с заработком, зачем он тогда должности в своем цеху продает?

– Это не он продает, а мусора через своих подручных зэков: учетчиков, завхозов. Как кость он у них в горле! Бабло гребет лопатой, ни с кем не делится, зэков поощряет, помогает им всячески. Поэтому недолго ему носки вязать, я думаю. Подставят его как-нибудь, выгонят, если не посадят, а бизнес себе заграбастают. Так что можешь своим корешам не завидовать! Недолго им работать там, вот увидишь.

Николай оказался прав: буквально через неделю хозяина носков прихватили на личном досмотре с несколькими мобильными телефонами и зарядками к ним. Контракт об аренде помещения расторгли, а работников разогнали. Кто похитрее, успел устроиться на теплую швейку, кто работящий, но без блата – в слесарный цех, а остальных – по баракам.