Прямо сейчас

Конечно, ехать туда с такой ношей в рюкзачке было волнительно. С одной стороны, он был убежден, что никакой засады на станции быть не должно. Судя по повадкам таинственных владельцев кенозина, они вряд ли могли решиться при свете дня, на глазах у работников станции караулить его там, хватать – и затем что с ним делать? Сразу начинать обыск и допрос? Или, допустим, насильно сажать его в машину, чтобы обыскать и допросить в другом месте? Нет, это было маловероятно. Но, с другой стороны, можно ли быть в этом уверенным на сто процентов – с учетом стрельбы по машине Фигакселя в памятную ночь похищения проклятого термоса? Вдруг те люди все-таки ждут его у проходной?

Так или иначе, Данила заранее позаботился о том, чтобы на термосе не было его отпечатков пальцев. В случае если схватят на проходной, можно будет сказать, например, что подобрал этот контейнер рядом с автобусной остановкой. Отмазка, что и говорить, идиотская, признавал Данила, но уж лучше такая, чем никакой.

Однако выходя из автобуса на станции «Быково» он вдруг передумал идти с термосом в рюкзаке через проходную. Новое решение пришло в голову внезапно. «Как я сразу не дотумкал?!» – подумал Данила и двинулся вдоль дороги в противоположную от проходной сторону. Через некоторое время он нырнул в кусты, которые скрывали забор станции искусственного осеменения сельскохозяйственных животных. Вот и щель в заборе, в которую они шмыгнули в ту ночь. Данила водвинул в нее голову, огляделся – никого. Достав из кармана носовой платок, чтобы не касаться пальцами очищенного от отпечатков термоса, извлек его из рюкзака и, просунув в проем, примостил у забора. А сам налегке отправился к проходной. Теперь если его схватят – он чист, а если засады не будет, он прогуляется по территории станции до щели в заборе, возьмет термос и вернет его в подвальную камеру, где хранятся все остальные запасы бычьей спермы. Просто, а значит – эффективно, мысленно похвалил сам себя Данила.

Не прошло и минуты, как он свободно прошел через проходную, кивнув старичку-охраннику, в одиночестве курившему у двери. «Можно было и не мудрить с термосом, – подумал, с облегчением вздыхая, Данила, – но в данном случае лучше перебдить, чем недобдить».

Раннее утро дышало свежестью, солнечный свет золотил густую листву деревьев, стоявших вдоль каменной дорожки, которая вела в производственный корпус. На станции почти никого еще не было. Во всяком случае, и это главное, в производственном корпусе не было ни ночного сторожа, ни заведующей вагинной Полины Петровны, ни техника Клима, ни Климовой помощницы – бочара Зины.

Поразведав, таким образом, остановку, Данила, не тратя времени даром, отправился к пролому в заборе за термосом. Но на тропинке встретил Полину Петровну, которая несла в одной руке свою сумочку, а в другой – термос. И это был именно тот термос, который Данила оставил у забора.

– Здорово, Данила, – сказала громкоголосая заведующая вагинной. – Уже с работы намылился, не успел прийти?

– Я за сигаретами в киоск, – соврал Данила.

– Вот, смотри, – она приподняла термос. – Хорошо, что меня сегодня зять на работу подвез, и я ему сказала, чтоб он меня у дыры высадил, а не у проходной. Вот спроси, какого хрена кому-то понадобилось бросать термос у забора? А? Это, конечно, Клим. За пивом, наверно, бегал и положил термос, чтоб не таскаться с ним. Хотя вот зачем, еще спроси, с термосом до забора идти, мог бы и поближе где положить. Клим он и есть Клим, ничего с ним не сделаешь. Ох, не народ, а мудачье какое-то.

Вторую половину этой тирады она проговорила своим трубным голосом, когда они уже разминулись, фактически сама себе. Данила постоял чуть, посмотрел вслед Полине Петровне и пошел потихоньку за ней.

На сердце было легко. Термос перекочевал в другие руки, и теперь никакие нити от него к Даниле не вели. Наслаждаясь ярким утром, он вдохнул полной грудью и неспешно пошел в производственный корпус. Войдя в пустой коридор, он сразу усмотрел, что термос стоит на кафельном полу у стены, между дверями вагинной и хранилища спермы. Данила, стараясь не топать, подошел к термосу и удостоверился, что это именно тот термос, с кенозином.

Обстоятельства сложились наилучшим образом: Полина Петровна, если ее спросят, откуда появился пропавший термос, скажет, что и должна сказать – что нашла его у забора. Ее хоть на детекторе лжи проверяй, все будет чисто. И поэтому никому и в голову не придет, что термос покидал пределы станции, лихорадочно размышлял Данила. Эти, подумал Данила про владельцев кенозина, решат, что еще той ночью похитители испугались погони и бросили термос у забора. Всё! Данила победно вскинул правый кулак и шумно выдохнул.

Чертовски захотелось покурить.