Прямое действие. Мемуары городской партизанки

Я была очень простой одевалкой, очень похожей на Марион. Я надела одежду, потому что не могла ходить голой по улицам. Энджи, с другой стороны, была произведением искусства. Когда она вошла в нашу кухню, несмотря на то, что все стены были увешаны плакатами, а воздух пропитан запахом еды, ее присутствие доминировало над чувствами. Ее острый аромат духов и звон многочисленных браслетов на руках и сережек в ушах завораживали, а ее яркая многослойная одежда резко контрастировала с черной кружевной блузкой, эротично обнажающей декольте. Я задавался вопросом, как мы могли бы незаметно выйти из ресторана?

«Ты выглядишь чудесно!» Я ахнула.

«Ах, это просто куча старой одежды из коробки Доброй Воли. Дженни не смогла этого сделать. Надеюсь, тебе все еще это нравится».

Я не знал ее подругу Дженни, поэтому на самом деле почувствовал облегчение, что ее там не будет. Это дало бы мне шанс лучше узнать Энджи. Большую часть времени мы проводили в компании других людей, поэтому у нас редко была возможность обсудить личные дела.

Мы сели в ее старый «Вольво» и поехали в греческий ресторан. На случай, если что-то пойдет не так, мы припарковались в нескольких кварталах дальше по улице, чтобы наш номерной знак не был виден из ресторана. По понятным причинам мы выбрали место у окна поближе к двери, а затем осмотрели ресторан. Был воскресный вечер, и было еще рано, так что народу в заведении было немного.

«Не похоже, что в воскресенье вечером здесь обычно много народу, потому что у них здесь работает только один человек, – заметила я, глядя на огромного грека, разливающего напитки в баре.

«Я бы не беспокоилась об этом». Энджи отмахнулась от моего беспокойства. «К тому времени, когда мы закончим есть, заведение будет переполнено, и чем меньше сотрудников, тем больше они будут заняты другими клиентами, чтобы даже заметить нас». Она продолжила указывать на более дорогие блюда, из которых мы должны выбрать, потому что, в конце концов, еда будет бесплатной. Через несколько минут подошел официант и принял наш заказ на напитки.

«Так Брент сводит тебя с ума всей этой партизанской чепухой?» – спросила она. Возможно, Энджи была того же мнения, что и я, и хотела воспользоваться этой возможностью, чтобы узнать меня получше. Возможно, она была не так бесчувственна к моим чувствам к Бренту, как я думал.

«Ну, на самом деле я, вероятно, так же мотивирован начать какие-то боевые действия, как и он». Мне так хотелось открыться кому-нибудь о своих чувствах к Бренту, и Энджи была бы идеальным человеком, если бы только она не оказалась его любовницей. Я не могла вспомнить никого, кому хотела бы причинить меньше боли, но я знала, что в долгосрочной перспективе, если я продолжу в том же духе, мои отношения с Брентом неизбежно встанут между нами.

«Не я», – сказала она без малейшего признака ревности. «Если бы там была большая группа женщин, это было бы другое дело, но я не смогла бы жить в изоляции с Брентом, Дугом или любым другим типом мачо. Это свело бы меня с ума. Мне и так достаточно трудно ладить с ним, а мы даже не живем вместе».

«Я не совсем понимаю, почему я чувствую себя настолько вынужденным участвовать в боевых действиях», – призналась я. «Мне следовало родиться в Сальвадоре, где существует явная потребность в том, чтобы женщины присоединялись к партизанской борьбе. Я знаю, что моя личность полностью совместима с этим образом жизни на данном этапе моей жизни. Я также знаю, что это не единственная достойная деятельность для революционера, но я просто не стал бы довольствоваться выпуском радикальной газеты, организацией благотворительных акций или демонстраций».

«Вы с Брентом очень похожи в этом отношении», – сказала Энджи, просматривая меню. Официант вернулся с нашими напитками и принял наш заказ на еду. «Я знаю, что после окончания средней школы родители заставили его поступить в Университет Виктории, но он не был счастлив в школе и бросил учебу после одного семестра». Она сделала паузу, чтобы сделать глоток, и я заметил, что под кружевом ее блузки у нее на руке вытатуирована длинная черная змея. «Он съездил в Калифорнию и связался с некоторыми партизанами шестидесятых годов и вернулся, желая сделать то же самое здесь – именно тогда он записался в армию, чтобы пройти обучение владению оружием. Ты же знаешь, его родители – профессора Университета Виктории.

«Хм». Я старалась не показывать, что он меня слишком интересует.