Прямое действие. Мемуары городской партизанки

Моим матери и отцу не очень нравилось то, что, по их мнению, происходило со мной. Все свое детство я была их звездой, любящим природу сорванцом, который с радостью помогал по дому, пропалывал сорняки в вечнозеленых насаждениях по выходным и хорошо учился в школе. В насколько я помню, в мои допубертатные годы в семье было очень мало разногласий. Даже в течение первых трех лет учебы в средней школе у меня были оценки выше среднего. Я была болельщицей, и меня даже выбрали представлять нашу школу в качестве «Девушки недели» на конкурсе газет, в котором участвовали молодые женщины из каждой старшей школы – девушки, которые были привлекательными и успешными в спорте и учебе. Что же пошло не так?

Я начал спорить с отцом о ценностях. Я сказал ему, что хочу жить в коммуне, когда уйду из дома; он выразил беспокойство по поводу семейных реликвий, поскольку я был старшим ребенком. Я бесконечно проповедовал о загрязнении окружающей среды, тяжелом положении индейцев и эскимосов, моем отвращении к материальным благам и моем беспокойстве о судьбе крупного рогатого скота, кур и свиней. Я ненавидел промышленное развитие, вторгшееся в наш пасторальный район, и не хотел иметь ничего общего с обществом, которое могло бы оправдать это. Как бы нетерпимо я ни относился ко всем, кто не разделял моей всепоглощающей страсти к моему новообретенному общественному сознанию, я боготворил протестующих шестидесятых и брал их за образец для подражания. Я был пятнадцатилетним хиппи, живущим в изоляции на окраине Торонто, и просто ждал возможности вырваться на свободу и присоединиться ко всем этим родственным душам, о которых я мог только читать в газетах и смотреть по телевизору.

Возможно, мое идиллическое воспитание в этом защищенном анклаве, вдали от городской суеты, усилило мою чувствительность к присущим нашему обществу бедности, загрязнению окружающей среды и другим негативным аспектам. Я прожил защищенное детство, никогда не видя бездомного пьяницы, перемещенного индейца или бойни. Даже сейчас я все еще не знаю, почему я не мог принять эти недостатки как часть нашего общественного устройства. Я не знаю, почему мои три сестры и брат смогли «нормально» повзрослеть и принять социальное зло как необходимую часть жизни. Почему я инстинктивно тяготел к «философии хиппи» шестидесятых там, в Конкорде, за много миль от любого длинноволосого общественного движения?

Сейчас, спустя годы в Торонто, ответы на эти вопросы все еще оставались для меня загадкой. Я сидел на краю кровати, настолько погруженный в свои мысли, что только сигарета, обжигающая пальцы, вернула меня к реальности. По каким-то причинам я был революционером, стремящимся найти других единомышленников для реализации своих амбиций. Я знала, что Ник никогда не сможет разжечь во мне огонь, столь необходимый для настоящих любовных отношений.

На следующее утро я отправился на поиски небольшого жилого дома по соседству с Джимом, где я мог бы снять свою временную квартиру.

Водительские права отправлены по почте, и вы сможете их забрать. Побродив по нескольким пансионам, я нашел один, где почту просто бросали на радиатор в прихожей. Затем я отправилась в лицензионное бюро, чтобы написать свой тест под именем Мэри Милн.

Остальная часть моего пребывания в Онтарио прошла без происшествий. Я получил временную лицензию по почте как раз перед вылетом моего самолета. Я прикинул, что в следующем году, примерно в то же время, я вернусь и сдам дорожный экзамен, чтобы затем получить постоянные водительские права на имя Мэри Милн.

* * *

Через несколько недель после моего возвращения из Онтарио однажды утром мы сидели за столом и читали газету. Брент часто сидел и читал статьи вслух, что неизбежно приводило к бурным дискуссиям.

«Эй, они наконец-то приговорили тех людей из Альянса Чики-Дансмьюир», – сказал он. Затем он прочитал вслух: «18 марта 1981 года семь человек были приговорены по обвинению в неуважении к суду, связанному с тем, что они стояли перед бульдозерами, расчищающими подъездную дорогу на острове Тексада. Кэлвин Хилл был оштрафован на 500 долларов и получил шестимесячный условный срок. Пола Лори, Джон Леус и Маргарет Мюллер были оштрафованы на 100 долларов с четырнадцатидневным условным сроком, а Мюррей Кеннеди и Роуз Гибралтер были освобождены условно при условии, что они не нарушат судебный запрет в течение одного года. Рассмотрение дела против Сьюзан Райзинг-Мур было отложено. Председатель Верховного суда Британской Колумбии Аллан Макичерн, вынося им приговор, сказал: «Некоторые законопослушные граждане иногда впадают в беззаконие из-за проблем, которые не так важны, как они думают».

«Какая свинья!» – воскликнула Сапи, которая стояла у стола и расчесывала Бриджит волосы.

«Альянс Чики-Дансмьюир ведет эту битву уже три года, так что я думаю, что это конец», – сказал Брент. «К тому времени, когда их условные сбросы закончатся через год, линия будет построена».