Пряжа из раскаленных углей

А я и сейчас в этом ничуть не сомневалась. Кто в здравом уме и доброй памяти полезет на существо, бросающееся озерами воды и повелевающее штормами, и будет уверен в своей победе? Может, приличный маг. Может, превосходный воин-рубака. Я не была ни тем, ни другим, а потому и шансы предпочитала не считать – все равно их не видно.

– Кисонька, ведь это просто самоубийство!

Очень на то похоже. Но слова Бергена плавились во мне горечью и кислотой и не позволяли уехать из Вельма.

А вдруг рядом с Сиреной (если, разумеется, в проливе бушевала Странница-Сирена), как когда-то рядом с Фениксом, мой дар вернется?

Сирена с каждым разом все больше и больше надвигалась на город. Если вначале это были только отголоски далекой бури, то сейчас в руинах лежала почти четверть Вельма, а точнее, северо-восточные и восточные его кварталы. Но что будет через два дня? А через неделю? Как скоро под развалинами окажется Песчанка, которую я до сих пор вспоминала с теплотой, но не смела и носа казать на ее ухоженные мостовые?

Я не знала ни кто такая Сирена, ни как с ней справиться. Я не только не была уверена в собственных магических силах, а с ужасом понимала, что они могли покинуть меня навсегда, и тогда этот мой дурацкий порыв окажется просто смехотворным.

Но еще я не могла оставаться в стороне. Я и правда не боец и не маг, хоть целый месяц под командованием Бергена изображала из себя сыскаря. Во мне нет ничего героического и, думаю, никогда и не будет. Но я никак не могла уйти из Вельма, как ни уговаривал меня Дриан. Что-то крепко держало меня здесь, и это были вовсе не мысли о геройстве.

Это не моя битва, говорила я себе, не мне тягаться с умелыми магами. И тут же совершенно безумный довод ставил меня в тупик: а может, неспроста я оказалась в Вельме? Может, это вовсе не ошибка, что возвращаясь домой из междумирья, я попала не в Арнах, а в Дарвазею? Может, мои магические силы были мне даны не только, чтобы разрушать и убивать? Может, именно здесь я смогу искупить то, чему виной была в Ниннесуте или Тодрене?

Но что я могу? Подобраться поближе к Сирене, а когда моя магия взорвется во мне – уничтожить Странницу, а с ней и половину Дарвазеи? Кто меня тогда остановит, если даже Ноилин где-то на юге, в Ниннесуте? Или магия просто разорвет меня на части? Или ничего не случится, и я окажусь бесполезной пустышкой, которую не жаль будет уничтожить, ибо я не оправдаю чужие надежды?

Но я вновь и вновь возвращалась к словам Бергена. Вновь и вновь в моей голове крутился хоровод противоречивых мыслей…

В эту ночь мы с Дрианом остались на окраине Лудильни, среди людей, потерявших кров и теперь пытавшихся смириться с потерей. Семья кузнеца приютила нас под частью крыши полуразвалившейся кузни. И сидя у костра, я слушала звуки чужого горя, безмятежный храп менестреля и потрескивание огня почти до рассвета, то проваливаясь в легкую дрему, то просыпаясь, но слишком возбужденная, чтобы спать. Чья-то горемычная кошка, слишком ухоженная, чтобы быть бездомной, умостилась на моих коленях и громко урчала… Я не слышала, чтобы кто-то ко мне приближался, однако помню резкий толчок в спину. После этого я провалилась в забытье.

Голова кружилась, меня поташнивало, а пол подо мной несильно покачивался. Мне трудно было сообразить сразу, где я, однако скудный свет, льющийся через слегка приоткрытый люк в потолке, не оставил сомнений: я в трюме корабля.

Меня бросили на аккуратно сложенную бухту корабельных канатов и связали руки, однако горше всего было сознавать другое: Берген обещал меня отпустить. Берген обещал мне свободу выбора. Никто другой не знал, где в Вельме я ночую. А теперь я здесь.

Наверху слышались голоса и крики. Резкие звуки команд, топот бегущих ног и внезапно усилившееся покачивание… Мы отплывали.

Люк открылся. Сначала показались ноги, затем коренастая мужская фигура, увенчанная всклокоченной рыжей шевелюрой. Магето гадостно ухмыльнулся во весь рот и окинул меня плотоядным взглядом.

– Эй, ты! Очухалась? Давай наверх! Народ хочет видеть своих героев.

Меня безжалостно вздернули вверх, до боли заломив руки сзади. Я взвыла и не глядя ткнула каблуком в лодыжку мужчины. Теперь уже взвыл он и наотмашь ударил меня по лицу.

– Прекратить!

Я и не заметила, как появился Берген, но он как-то очень быстро оказался рядом. Капитан смотрел на Магето ледяным взглядом до тех пор, пока тот не стушевался и не отступил; тогда Берген вытащил нож и перерезал веревки на моих запястьях.

– Кто-то обещал меня отпустить, – не удержалась я.

– Я и отпустил, – после некоторой паузы ровно ответил капитан и жестом показал на лестницу, ведущую наверх.