Прибрежье: глубина (СИ)

Дин понятия не имел, как надо обходиться с сокровищами лепреконов, поэтому просто поднял крышку чужого горшка и заглянул внутрь. Там, под слоем ветхой ткани, лежали тускло мерцающие золотые монетки, и надзорный возблагодарил все силы разом: он понятия не имел, как делить, например, украшения. Под внимательными взглядами спорщиков Дин вывернул все богатство прямо на траву у крыльца, следя, чтобы монетки не разбежались. Цепочки лепреконов тут же сами собой отстегнулись от ручек и пропали. Дин вздохнул и принялся по одной кидать монетки в разные горшки. Он считал вслух, чтобы не сбиться, и так увлекся, что удивился, когда горка закончилась. Перед ним на земле лежала последняя монетка, самая маленькая и темная.

– Лишняя, – растерянно сказал Дин. – И куда ее, интересно?

– Это твоя. За работу, – ухмыльнулся один из лепреконов.

Второй закивал, обнимая один из горшочков.

– Заслужил, надзорный.

Цепочки лепреконов негромко щелкнули, закрепляясь каждая на своем сокровище.

– Благодарим, благодарим, – повторяли бывшие спорщики, кланяясь.

Дин улыбнулся, но сказать ничего не успел: стоило ему моргнуть, и лепреконы пропали.

– Вот же… приключение, – пробормотал он, рассматривая оставленную монетку.

На вид она была даже не золотой, а медной: потемневшая, с плохо читаемыми символами. Вряд ли она имеет какую-то ценность, кроме как сувенир. Куда ее девать? Дин решил, что оставит в качестве денежного талисмана, сунул монетку в кошелек, и вскоре забыл о ней.

Дождя в этот день не было, только ветер быстро гнал низкие облака прочь – они пролетали мимо, похожие на косматые кучи сизой ваты, и то и дело норовили зацепиться за чью-нибудь трубу или высокий конек крыши. Дин пообедал рано и решил съездить в Дублин, чтобы поискать подарок для Джареда и Лисси. Он не был уверен, что справится за один раз, поэтому морально готовил себя к неоднократным поездкам в столицу и продумывал прочие полезные покупки. Кроме основного свадебного дара неплохо было бы привезти сувениров друзьям и родным, и никого при этом не забыть. Дин только начал обдумывать это, но сразу понял, что нужно делать список, и в нем отмечать, что и кому он уже приготовил в подарок, а кто еще остался без гостинца. По пути в Дублин он прокручивал в голове все, что успел надумать, и записал в заметки на телефоне, как только припарковался в удобном месте.

Поход по магазинам в этот раз выдался неудачным. Или наоборот, очень удачным – это как посмотреть. Дин не купил, и даже не придумал хорошего подарка на свадьбу, почти не набрал сувениров соседям и приятелям, так что с этой стороны ничего хорошего не было. Зато по велению сердца зайдя в салон фототехники, он встретил там давно желанный широкоугольный профессиональный объектив. Хитрая техника смотрела прямо Дину в глаза и намекала, что раз она стоит, как билет на самолет до Окленда, на котором так удачно удалось сэкономить, то непременно нужно ее купить. Из магазина они вышли вместе, полные надежд на долгую совместную жизнь. После этого Дин боялся тратить деньги: вдруг сегодня день такой, и все его поползновения приводят к большим тратам? В букинистическом магазинчике он взял набор винтажных открыток с видами Дублина пятидесятых годов, в винном отделе крупного супермаркета – два набора малюсеньких бутылочек виски. На этом Дин решил закруглиться на сегодня, тем более что приближался вечер.

Он перекусил в уличном кафе (в качестве раннего ужина была большая порция спагетти, компанию ей составил греческий салат) и неторопливо поехал в сторону дома. Мысль о новом объективе грела его, постоянно прокручиваясь в голове, и Дин невольно любовался открывающимися из окна машины видами пригородных районов. Проезжая мимо аэропорта, он с затаенной радостью посматривал на снующие туда и сюда самолеты, а после начались частные владения и фермы. Дин ехал не спеша, поглядывая по сторонам и представляя, как лучше можно было бы снять тот или иной утес, холм, поворот дороги. Ветер частично прогнал облака, так что закатное солнце то и дело выглядывало, чтобы позолотить верхушки деревьев и крыши сельских домов. Изредка на поворотах дороги вдали виднелось море, и сейчас оно казалось темным, полным старого, тусклого золота. Дин подумал, что так и не успел спросить у Эйдана, как им удается передвигаться так быстро, поэтому не мог точно знать, в состоянии ли кто-то из них сейчас следовать за ним морем? С одной стороны, зачем им всем дался этот обыкновенный человек, а с другой… Дин притормозил у обочины, чтобы отдышаться. Грудь сдавило от резкого желания увидеть Эйдана прямо сейчас, просто убедиться, что он жив и здоров.

– Эта связь… я не понимаю, работает ли она все еще, или это мое подсознание так играет со мной? – вслух подумал Дин.

Напряжение на голосовые связки при случае немного ослабляет сердцебиение, это он помнил еще с занятий в школе. Волнение улеглось быстро, и ничто больше не тревожило в груди.