Прибытие на Марс

– Пилот и бортовой компьютер дали положительную характеристику здешней атмосферы. Правило двадцать один, параграф два.

– В первый раз на высадке? – прозвучал прямой вопрос Линды, заставивший Алика немного подумать над своими словами. А вдруг он что-то пропустил? А, может, он нарушил условия карантина, и теперь все заразятся смертельным вирусом? Ответа Алик не знал. Да и не переживал по этому поводу – ведь он всего лишь техник, а не врач.

– Верно, – что еще можно было сказать опытному астронавту? – А что? Я что-то не так сделал?

И снова писклявый смех достиг его ушей.

– Не переживайте, – все еще смеясь, говорила она, – Все новички стараются первыми ступить туда, куда не ступала нога человека.

Алик только застенчиво улыбнулся, отходя в сторону и пропуская даму вперед. Линда тут же воспользовалась этим проявлением доброй воли или уважением к слабому полу – называйте это, как хотите, – но её стройные изящные ножки в одно мгновение перешагнули порог входной двери. Но перед самым выходом она еще раз задержалась, фигурно изогнула спину, показывая всю свою грацию, и показала Алику язык. Что поделать с женщиной в такой ситуации, она тоже была своего рода новичком в межгалактических экспедициях и тоже хотела быть первой!

Обидно было только то, что все хитрости и уловки Линды оказались напрасны – Ковалевский в компании десяти человек уже стоял на черной как ночь почве и любовался темно-красным небом, по которому часто проскакивали какие-то синие блики наподобие молний. Алексей сразу же раскрыл тайну столь быстрого выхода на поверхность: двери грузового отсека – любимое развлечение Ковалевского.

С первых же минут высадки на неизвестную планету, координаты которой ни Ковалевский, ни Штерн так никому и не сообщили, внимание членов команды привлекла необычная природа и ландшафт поверхности. Черная, как ночь, почва, которую в хаотическом порядке покрывала различная растительность темно-красного или желтого цветов, приятно заполняла простор. Розоватое небо со светящимися мерцаниями, которые, словно горизонтальные молнии, пробивали далекое небесное пространство – вот та картина, которая предстала перед исследователями. Все смотрели с удивлением на небо, его странные молнии и полное отсутствие звёзд. Последняя особенность сильно заинтересовала людей. Теоретик вступил в спор с астрофизиком по поводу состава атмосферы и вопроса о существовании «Солнца» в данной звездной системе. Постепенно к ним подключились врачи и микробиологи, указывая на какие-то свойства здешних растений. Казалось, что все находились в шоке от увиденного пейзажа. Все, кроме как всегда бодрого и веселого куратора группы – Льва Ковалевского. Еще, правда, невозмутимым оставался Штерн, он как раз занимался выводом транспорта из грузового отсека корабля. Но ведь он был робот, а у них отсутствие эмоций – свойство, а не странность.

Оставался только Ковалевский.

– Что это за планета? – послышался голос Серин.

– А что? – на этот раз куратор не был так добр и учтив, как обычно. – Не нравится? Поздно. Если хотите уйти, надо было решать раньше. Когда была возможность.

Всех поразила резкость и сухость ответа. Один Алексей почувствовал себя странно: он оказался прав, чуя подвох с самого начала. Не бывает добрых кураторов. Куратор должен быть злым, иначе другие перестанут работать и сорвут весь рабочий график.

«Неужели наш маршал сейчас покажет своё настоящее лицо?» – Алик с интересом наблюдал за беседой Ковалевского с командой.

– А кто вам дал координаты? Вы здесь раньше были? – опять Серин задавала глупые, но интересные вопросы. Всё-таки, несмотря на довольно взрослый возраст, она была еще ребенком. Глупым, но обладавшим знаниями всех энциклопедий. Её вопрос даже Ковалевского заставил улыбнуться.

– Нет, Серин, – странно, теперь куратор снова стал мягким. Похоже, он понял, что бесполезно срывать злобу на непричастных людях. – Я здесь, как и все вы, в первый раз. Меня тоже нанял Ридлок. Дал карту этого места с координатами нашей научной базы, выделил этот звездолет и дал Штерна в помощники. – На мгновение Ковалевский согнулся пополам, а из его горла вырвался глухой хрип. Было видно, что с ним было что-то не в порядке. И это не укрылось от внимания членов группы. Из последних сил, кряхтя и отплевываясь, он заставил себя продолжить: – Штерн запустил вездеход. Все внутрь. Десять минут на сборы. База находится в сорока двух километрах к северу от нас.