Прибытие. Первый контакт

— Я не могу жить без моего большого плюшевого мишки, — съязвила я. — А вдруг гроза случится? Я очень плохо сплю в грозу! Просто непередаваемо плохо!

— Значит, едем к тебе домой, — на этот раз уголки его губ поднимались мягко и медленно, мне даже показалось, он рад такому стечению обстоятельств.

То, что адреса он не спрашивал, меня не удивило. В конце концов, во вторник меня уже отвозили по этому маршруту. Закралась еще мысль о том, что заблаговременно за мной могла быть установлена слежка, но я отмела ее: не было повода, да и жертва, то есть я, от преследователей не укрывалась. В общем, мотор завелся, когда я селя рядом с водителем, машина тронулась, и Преображенский плавно направился в сторону проспекта.

Однако, к моему удивлению, поехали мы не к центру города, через который пролегала дорога к дому, а в совершенно противоположном направлении — туда, где находился сначала парк, а потом нетронутый лесной массив с выездом к реке.

— Ты не туда повернул, амиго, — я подозрительно покосилась на кадровика.

— Небольшая остановка на природе не повредит, — уверенно заявил мой спутник. — Ты выпустишь пар и поедешь домой уже спокойной.

— Я спокойна, — с нажимом заявила я.

— Я заметил. Могла бы испепелять взглядом — от Диорна бы ничего не оставила.

— Защищай своих инопланетных дружков где — нибудь в другом месте.

— Он не виноват, что Май избрал в качестве носителя именно тебя.

— И поэтому надо было запугивать меня до полусмерти?

— А тебя запугали? — искреннее удивление на лице Преображенского так покоробило, что я не выдержала и выплюнула:

— Да пошел ты!

Он только усмехнулся, ничего не ответив на это, и оставшийся путь прошел в молчании. Я размышляла обо всем, что произошло, начиная с утра, голова по ощущениям уже должна была задымиться. Как я и ожидала, он вывез меня на берег реки, и я сразу же потянулась к ручке на двери, намереваясь выйти, когда машина остановилась.

— Промокнешь, — заметил Саш. — Сейчас дождь ливанет.

Я только успела посмотреть вверх, чтобы оценить обстановку, как по крыше ударили первые капли дождя. Я и не заметила, как резко потемнело. Вздохнула, признавая правоту слов кадровика. За окном, постепенно набирая обороты, разворачивалась настоящая гроза. Сверкающие молнии озаряли пространство внутри машины, и мне становилось видно умиротворенное лицо кадровика. Срывающийся с неба дождь разбивал спокойное течение реки, и повсюду на ней, то там, то здесь, появлялись его крохотные шажки, приближающиеся к нам с Преображенским. Гром пришелся кстати: он как нельзя лучше олицетворял мое настроение.

— Зачем ты меня сюда привез? — повторила я свой вопрос, пытаясь отыскать успокоение в царящей снаружи непогоде.

— Я ведь уже говорил тебе — чтобы ты успокоилась и поехала к модулю в нормальном расположении духа.

— Издеваешься?

— Даже не думал.

— Ненавижу тебя.

— Имеешь на это полное право.

— Ты не выдал им информацию о нашей связи, — я откинула голову назад, прикрыв глаза.

— Мы же договорились, что отношения работы не касаются, — как бы напоминая, мягко ответил Преображенский.

— Ну и каково это — спать с объектом своего наблюдения? — горько усмехнулась я.

— Я не наблюдал за тобой, — возразил Саш. — В мои обязанности входило собеседование. Ты и так показала себя на нем, как нельзя лучше.

— Да неужели? — хмыкнула я и добавила с чувством. — Убила бы…

— Брось, Лей, — интонации в голосе Преображенского изменились на загадочные. — Ты правда этого хочешь? Или тобой владеет совершенно другое желание?

Прилив ярости я ощутила сразу же: он еще и издеваться надо мной решил. Резко открыв глаза и повернувшись к Преображенскому только с одной целью — отвесить пощечину — я внезапно была перехвачена его рукой и так и застыла от неожиданности, настолько не подготовленной оказалась к его реакции.

— Мне нужна твоя злость, Лей, — сверкая глазами, произнес мужчина. — Вся твоя злость — оставь ее здесь. И если для этого потребуется ранить тебя — я это сделаю. Что тебя интересовало? Секс с объектом рабочего наблюдения? Могу признаться откровенно — такого в моей жизни еще не было, — издевательски, совсем как Диорн недавно, протянул он.

Вторая рука замахнулась сама собой. Пощечину на лице усмехающегося кадровика я все же оставила. Но Преображенский и ухом не повел, когда на его щеке начало расплываться красное пятно после выхода моего неконтролируемого гнева.

— Если ты решила вывести меня на эмоции, предупреждаю сразу, Лейквун: у тебя ничего не выйдет. Я могу определить происходящие с тобой изменения настроения по ряду внешних признаков, но никогда не разделю ни одного из них.

— Почему? — чувствуя новый виток агрессии, я, замерев, наблюдала, как, в противовес колким словам, осторожно и бережно Преображенский берет мою ладонь и прикладывает к вспыхнувшей щеке, как растекается по его лицу блаженство от охлаждающего действия моей кожи. Боже, не будь он таким хладнокровным крокодилом, сейчас я бы точно волну возбуждения испытала!