Причина причин (СИ)

Докладчик понизил голос и продолжил: —Владыка… то не зверь… Мы ошибиться не могли бы… все вместе… как один… Трандуила начал раздражать сбивчивый рассказ эльфа. Нахмурив брови, он произнёс:

 — Будь добр изъясняться поточнее! И без вступлений!

Эльф потупил взгляд и, извинившись, продолжил чётче:

 — Среди деревьев мелькнул кабан. Добыча знатная. Он не бежал, как будто сам просился на стрелу. Потом рванул от нас, но выстрел его настиг. Он пал вдали среди листвы. Приблизившись, чтобы забрать добычу, мы обомлели. То был не зверь… То — эльф…

Такого изумления на лице короля давно никто не видел.

 — Что это значит? Вы приняли за зверя эльфа??? — король повысил голос.

 — Владыка, это невозможно. Но такова действительность. Быть может… наваждение? — голос докладчика дрогнул, но он поспешил продолжить: — Оно измождено и бледно так, словно было в вечном заточении без света солнца. И… живо, но ранено… и тяжело…

Не зная причины, Трандуил ощутил тревогу и спросил:

 — ОНО?! И где оно?

 — Здесь. Мы не смогли его оставить умирать. Но… Владыка… оно… он… очень… странный…

 — Довольно разговоров, — с этими словами король решительно встал из кресла и бросил книгу. — Веди меня к нему. Взгляну, что за диковинку вы подстрелили.

Шурша просторным длинным одеянием, Трандуил последовал за эльфом в крыло, куда обычно поселяли гостей. У двери одной из спален столпились эльфы — те, что были на охоте, и любопытные. При появлении владыки шёпот стих, все молча поклонились и отошли, терзаясь любопытством, что же решит король. Все видели, что рана глубока, а сил у пострадавшего так мало, что излечить его едва ли можно. Разве что… король проявит жалость и сам возьмётся исцелять. Ведь в этом равных ему нет… как равных нет и в прочем. Трандуил переступил порог опочивальни и понял, что означает слово «странный». Не просто понял — обомлел. Такого Трандуил не видел. На белоснежных простынях лежало нечто и едва дышало. Прикрытое стыдливо покрывалом тело было худым и очень хрупким. А лицо было неузнаваемо и бледно. О том, что бедное создание, что тихо умирало, — эльф, напоминали только уши. А в остальном нельзя было сказать, что это. Или кто. Мужчина? Женщина? Черты лица как будто стёрты, а бледность кожи вызвана не только раной. Несчастное создание как будто долго было в подземелье, где подвергалось пыткам и мучениям. А тело, измождённое настолько, что странно, как оно ещё дышало. В груди зияла рана, а в ней — стрела, вошедшая так глубоко, что лишь ещё немного, и тело было бы пробито насквозь. Король приблизился к постели. Склонившись над страдальцем, он изучал его и удивлялся, как можно было сотворить такое с живым созданием. Длинные волосы были бесцветны, такое же бесцветное лицо. Глаза закрыты. Губы еле различимы. Вдруг Трандуилу вспомнились легенды о том, как Моргот измывался над первородными, пока не вывел орков. Нечто подобное он видел пред собой. Но это был не орк. Король склонился над несчастным, силясь понять, что перед ним. И ощутил необъяснимое волнение. Не просто жалость. Трандуила пронзило чувство, что эта встреча неслучайна. И это существо попало к королю не просто так. Внезапно король почувствовал необходимость исцелить то, что лежало перед ним. Из жалости и любопытства… Или предчувствия, что так предрешено. Трандуил принял решение и, выпрямившись, обратился к стоящим в дверях эльфам:

 — Я буду сам его лечить. Необходимо перенести его поближе к моим покоям. Хотя… нет… В моих покоях приготовьте постель и осторожно, крайне осторожно перенесите его туда.