Приданое для Царевны-лягушки

Судорожным движением плохо слушающейся правой руки он скинул цветы на пол и удовлетворенно хмыкнул, когда колеса инвалидной коляски прошлись по розам. Только он собрался в коридоре, в привычных родных стенах, с облегчением выдохнуть из себя больничную тоску и страх, как застыл в ужасе: на него шел Федор, взбалтывающий огромную - литра в три - подарочную бутылку шампанского. Что следует за взбалтыванием бутылки кем-то из племянников, Платон уже ощутил на себе в аэропорту, поэтому он моментально левой рукой схватил за халат медсестру, чтобы спрятаться за нее, а правой попытался закрыть голову.

- Больной! - сопротивлялась медсестра, падая на Платона. - Вам нельзя нервничать!

- Неси бокалы! - кричал Федор. - Сейчас рванет!

Раздался громкий хлопок.

Выглянув из-под локтя, Платон увидел, как тугая струя пены заливает потолок в коридоре, как Аврора старается подставить под донышко бутылки бокалы, собирая стекающее шампанское. Он помог стать на ноги упавшей на него медсестре и даже одернул ее задравшийся халатик.

- Извините, мне показалось, что меня сейчас опять обольют из бутылки.

- Больной! - жарко выдохнула девушка ему в лицо. - Что вы делаете рукой?

- Я?.. Я, извините, у вас халат задрался, вот, пуговица оторвалась снизу...

- Вы рефлекторно закрылись правой рукой! Правой, понимаете! А теперь ею же дергаете меня за халат! Ну-ка, обхватите мою коленку!

- Нет, зачем это... - пробормотал Платон, отпрянув.

- Тони, возьми ее за коленку, - ободряюще кивнул Федор. - Твоя рука сразу вспомнит все.

Медсестра с силой тащила к себе его правую руку. Платон сопротивлялся.

- Да он сильный какой! - восторгалась она. - Вы на глазах идете на поправку!

Платон сжал правую ладонь в кулак, но когда кулак оказался у самой ноги девушки, сдался. С помощью Вениамина его ладонь закрыла коленку медсестры. Платон удивился прохладе и детской шероховатости кожи.

- Отпустите меня, - попросил он. - Я устал, я хочу побыть один.

- А шампанское?

К лицу Платона приблизился бокал с желтоватой пузыристой жидкостью. По тончайшему стеклу - будто разливы яркой бензиновой пленки.

- Венецианское стекло, - только и вздохнул он. - Я же просил ничего не брать из запертых шкафов!

- Ему нельзя спиртное, - строгим голосом заметила медсестра. - Больной, вы чувствуете мою коленку?

- Что?.. Ах да, извините. Чувствую. - Платон со стыдом отдернул руку и попросил, не поднимая глаз: - Кто-нибудь, закройте, наконец, входную дверь.

- Понимаешь, Тони, - подозрительно задумался Федор. - Это пока невозможно.

Платон резко развернул колеса коляски и подъехал к двери. Только тут он заметил, что распахнутая на лестницу металлическая дверь завешена простыней. Он посмотрел на косяк и потянул на себя газету, зачем-то приклеенную снизу. Газета оторвалась, Платон обомлел: он еще никогда не видел, чтобы металл так выглядел. Часть металлической коробки оплавилась, под газетой оказалась пробитая чем-то дыра в стене.

- Ой! - медсестра схватилась за щечки, полыхающие после лечебной процедуры с коленкой. - Куда же вы привезли больного? Его нельзя волновать! Зачем же вы так срочно забрали его из больницы?

- Мы прикинули, что Тони дома будет удобнее. А дверь - ерунда. К вечеру все починят и поставят новую, - заверил Веня.

Платон, естественно, захотел посмотреть, с какой стати ему будут менять прочнейшую, сделанную на заказ со специальными замками дверь, и подкатился поближе. Он сдергивал простыню со странным чувством. На сердце было муторно, но что-то внутри его замерло, как в детстве, в предчувствии необычного фокуса.

- Больной, вы только не нервничайте... - простонала сестричка, пока Платон с выражением удивления на лице рассматривал развороченную дверь - в нижней ее части зияла дыра диаметром сантиметров в шестьдесят. Нижний угол был оторван. Опустив глаза, Платон заметил, что и пол на лестничной клетке раскурочен.

- И что это такое было? - спокойно спросил он.

- Это бомбочка была, - с готовностью ответил Федор.

- Не бомбочка, а пластид со взрывателем, - поправил брата Вениамин.

- Кто это сделал? - поинтересовался Платон, удивляясь самому себе: какая разница, кто сделал? Разве кто-нибудь вообще в состоянии прекратить этот накативший на него кошмар?

- Конечно, ореховские, это и ежу понятно! - авторитетно заявил Федор. Нет, Тони, я руку на отрезание не дам - у тебя тоже могли быть проблемы по работе, но когда все так складно получается, то - только ореховские.

- По работе?.. - опешил Платон. - У меня - проблемы по работе?!

- Ты мог где-нибудь напортачить, Тони, - объяснил Веня. - Но Федька думает, что это нам подстроили после убийства Пончика в Ялте. Его банда.

- Мальчики, - жалобно пискнула испуганная медсестра, - можно мне в туалет?

- А я думаю, что хотели пришибить конкретно Федьку, - продолжал Веня, отмахнувшись от медсестры. - Тогда это могут быть и солнцевские, и брадобреи, и тунгачи.

- Ну, если и тунгачи... - пробормотал Платон, разворачиваясь, и быстро покатил к гостиной. - Ты сказал - конкретно Федора? - остановился он резко.