Приданое для Царевны-лягушки

- Мы достаточно легко нашли его, когда ставили прослушки, - Птах точным движением указал на панель справа от зеркала.

- И кассеты, естественно, вы тоже обнаружили?

- Естественно.

- А мне кажется, вы их обнаружили не тогда, когда ставили свои прослушки. А задолго до того, чтобы приготовиться к шантажу.

- Платон Матвеевич! .- укоризненно заметил Птах. - Вас можно в Интернете поймать, если иметь сильное на то желание.

- Мы не в Америке, - отвел глаза Платон. - Здесь я могу просматривать любые сайты из Интернета. И знаете что, Птах... - он задумался, потом решительно вскинул глаза, - хватит меня стращать статьей. Я абсолютно пассивен, вам не удастся меня поймать даже на онанизме во время просмотра по Интернету фотографий юных Психей.

В дверь постучали. Неслышно ступая по коврам тонкими шпильками, медсестра принесла на подносе две чашки чая и металлическую коробочку. Удивленно огляделась, но, обнаружив себя в зеркале, тотчас же переключилась на любование с пристрастием - одернула халатик, выпрямила спину, после чего поставила поднос на столик, пощупав мимоходом двумя пальчиками шаль на нем.

- Укольчик, - повернулась она к Платону и изобразила ласковую улыбку.

И пока закатывала ему рукав рубашки, пока готовила все необходимое из коробочки, медсестра исподволь обшаривала глазами комнату, и в глазах этих были и любопытство, и затаенный, почти животный испуг попавшей в западню искушенной самочки - она почти поняла, что ловушка подстроена для странных и неизведанных игр. Платону было видно, как нервно двигаются ее тонкие ноздри, и он усмехнулся про себя: ничего тебе не унюхать, маленькая рысь, воздух здесь свежайший.

- Мне остаться у вас до завтра? - переложила на Платона право выбора медсестра, вскинув на него умело подкрашенные глаза.

- Спасибо, не надо. Мне уже лучше, сами видите, - он пошевелил пальцами правой руки и многозначительно добавил: - Коленотерапия - великая вещь.

Она кивнула с серьезным видом, достала из кармана халата салфетку, намочила ее из пузырька и с тщательностью вытерла с подбородка Платона запекшуюся кровь.

Мужчины дождались, пока медсестра выйдет. Платон отдал должное ее походке - девушка шла на носочках, стараясь не наступать на ковер тонкими каблуками, а Птах - ее чутью. Медсестричка за несколько секунд поняла предназначение комнаты и почти околдрвалась ее роскошью и негой - она уходила неохотно и была слегка растеряна - ее, почти всегда повелевающую, абсолютно лишили власти.

- Так о чем мы говорили? - очнулся первым Птах.

- Об Интернете, - напомнил Платон и с благодарственным кивком принял от собеседника чашку с чаем.

- Интернет - ловушка для изгоев, - заметил Птах. - В дни нашей с вами молодости такой отравы не было и в помине. Информация добывалась в реальном поиске, разве это сравнится с клацанием по кнопкам? Взять, к примеру, вас, Платон Матвеевич. Думаете, мы начали изучать ваши жизненные пристрастия, когда узнали о делишках брата?

Платон промолчал.

- Гораздо, гораздо раньше, - Птах говорил с грустной улыбочкой, как будто ему было жаль потерянного на Платона времени.

- Когда? - спросил Платон, разогнул руку, уронив ватку на ковер, и стал рассматривать крошечную дырочку над голубой прожилкой вены.

- Как только вы при приеме на работу написали в анкете, что не женаты. И через три года - не женаты. И через пять. И ваши кратковременные сожительницы все выглядели нашкодившими школьницами. Высокая брюнеточка, помните?.. Я мог бы завести дело по заявлению родителей: малышка бросила институт на первом курсе, родители просили избавить их юную дочь от привязанности, мешающей комсомолке в учебе. Может быть, пришлось бы вас для острастки уволить - родители студенточки оказались весьма влиятельными людьми из науки, но...

- Я ушел по собственному желанию, - напомнил Платон. - Знаете, я подозревал, что вы специально держите в своем ведомстве людей с...- Платон задумался, - с отклонениями, что ли, чтобы иметь над ними в случае необходимости определенную власть.

- Что вы имеете в виду?

- Гаврилов из пятого отдела занимался боями без правил. Он ведь мог убить кого-нибудь в поединке. Да и у нас в бухгалтерии двое играли на бегах, а одна женщина вообще ездила каждую весну на Большую игру покеристов.

- Браво. Откуда вы узнали? - Птах поставил чашку на поднос и изобразил ленивое похлопывание в ладоши.

- Я - толстяк, располагающий к доверию, - пожал плечами Платон. - Это вы прислали мне девятнадцать лет назад те фотографии?

- Допустим, и что? Я тогда работал в отделе внутренних расследований, и Контора наша имела другое название. Я отвечал за моральный облик служащих. Я ждал, и вы попались. Девочке было пятнадцать лет. Как ее звали... Лукерья?.. Нет, дайте вспомнить...

- Прекратите.

- Хорошо, - легко согласился Птах.

- Нас ведь сейчас кто-то слушает, так?

- Пусть вас это не беспокоит. Я веду дело, я сейчас здесь, с вами.

- Ее звали Алевтина. Богуслав подобрал девчонку где-то у трех вокзалов, она сказала, что убежала из дома.

- Ох уж эти нежные беззащитные нимфетки, - притворно вздохнул Птах.