Придуманный жених

«Приключение», – прошептал внутренний голос. Однако она совсем не уверена, что ее правильно поймет Арманд – одинокий волк, отмеченный шрамами былых сражений далеко за пределами ее скромного жизненного опыта. Пытаясь сохранить гордость, Эви открыла рот, собираясь просить, чтобы он забыл о звонке, но голос в трубке загремел:

– Оставайся на месте. Я разворачиваю машину.

– Я уже в поезде.

– Шла на станцию пешком? Льет дождь!

– Разве? А я думаю, почему я вся мокрая.

Арманд пробормотал что-то по-французски.

– Повтори, – усмехнулась Эви.

– У меня есть свободная комната. Приедешь ко мне.

– Спасибо. Всего на одну ночь. Обещаю. Я знаю, куда ехать, на какой станции ты садишься.

– Эви?

Возможно, мягкое покачивание поезда, ритмичный перестук колес, мокрый шелест дождя за окном усыпили ее бдительность, но Эви продолжала:

– Я запомнила с того первого раза, когда ты сел в мой поезд.

– Правда?

– Помню, во что ты был одет.

– Я сам не помню, так что не смогу подтвердить или опровергнуть.

– В серый костюм, – не сдавалась Эви, заметившая в тот раз, как солнце подсвечивало дорогую ворсистую ткань. – Рубашку в мелкую клетку и зеленый галстук и в тон ему…

– Платок в нагрудном кармане, – дополнил Арманд.

– Я никогда не видела настоящего живого человека с платком в кармане и решила, что это шикарно.

– Шикарно? – усмехнулся Арманд.

– С солидной дозой экстравагантности, порока и опасности.

Тихий, низкого тембра смех в трубке теплой волной прокатился по ее телу.

Поезд притормозил у платформы следующей станции. Эви улыбнулась кучке вошедших пассажиров, занявших места неподалеку от нее.

– Арманд?

– М-м-м.

– Спасибо тебе. Я очень благодарна. Ты даже не заметишь моего присутствия.

– Увидимся, – сказал Арманд после некоторой паузы и дал отбой.

Эви глубоко вздохнула. Это был важный разговор. Эмоциональный. Ей стало понятно, как телефон позволил Зои и Лансу пережить годы разлуки. Сжимая трубку в ладонях, Эви посмотрела в темное окно, но увидела лишь свое отражение: темные волосы, темные глаза, зеленая вязаная шапочка с эмблемой атома. Ей вдруг померещилось лицо матери. Эви помнила его только по фотографиям, но знала, что унаследовала ее овал лица, золотые крапинки на зрачке и улыбку.

В тот вечер, когда Эви открыла спрятанное в пироге предсказание, ей исполнилось двадцать шесть лет. Столько же было ее матери, когда она умерла. В этом было что-то мистическое. Возможно, вселенная направила ей послание, предлагая сделать выбор – бороться или вернуться домой.

Переступив порог, Арманд остановился, наблюдая за Эви, обходившей комнаты. Она провела рукой по гладкой коже дивана, открыла шкафчик в теплой современной кухне, развернулась под люстрой, стянула шапочку с уныло повисшими мокрыми помпонами.

– Тебя Джонатан здесь поселил?

– Не совсем.

Арманд отказался от платы за работу даже в форме оплаты аренды. Вместо этого впервые за год он сделал инвестиции в проект от имени собственной компании, сочтя это хорошим знаком. Арманд знал цену своим услугам и не имел привычки работать задаром, но больше всего он ценил независимость, уверенность, что может уйти в любой момент, если поймет, что сломлен.

– Здесь уютно, Арманд. Совсем иначе, чем я представляла.

– А именно?

– Или четыре голые стены и армейская койка, или маленький Версаль, – улыбнулась Эви своей неотразимой улыбкой.

В этот момент Арманд заметил, как она дрожит. Бросившись к Эви, он потер ладонями ее плечи.

– Ты насквозь промокла.

– Это случается, когда идет дождь.

– Где твой багаж?

– Я отступала в спешке, – напомнила Эви, стуча зубами от холода. – Без вещей, только вот рюкзак при мне.

Арманд повернул ее за плечи в сторону гостевой комнаты с ванной.

– Твоя кровать, – сказал он и почти втолкнул ее в ванную комнату.

– Ух ты! Да она больше, чем вся квартира Зои.

Стащив с Эви рюкзак и куртку, Арманд понял, что сейчас начнет раздевать ее, и отступил. В этот момент Эви повернулась к нему. Мокрые пряди обрамляли лицо. Темные глаза казались еще больше из-за расплывшейся туши. Уголки припухших губ приподнялись над мелко стучащими зубами. Эви глубоко, с хрипотцой, вздохнула. В ее глазах появилось что-то новое – выражение маниакального голода. И тут до Арманда дошло: полагая, что полностью контролирует влечение к Эви, он тешил себя иллюзией. На самом деле это она давала ему время привыкнуть, дать волю воображению и сексуальному желанию, выйти за привычные рамки. А теперь она отпустила тормоза.

Арманд мог поселить ее в гостинице или отправить в офис, где, как он знал, оставались на ночь многие молодые сотрудники. Однако он пригласил ее к себе, потому что не мог оставить в беде, он хотел быть рядом, оберегать и заботиться о ней. Арманд позволил себе чувствовать!

Потрясенный, он нашел силы отступить.

– Я положу одежду на кровать, – пробормотал он и захлопнул за собой дверь.

Удивленная, Эви пожала плечами. Неужели Арманд думал, что она набросится на него? Да он мог бы свалить ее одним пальцем. Она даже вздрогнула от этой мысли.