Приеду к обеду. Мои истории с моей географией

Шум, крик, темперамент, говорящие широкие жесты, пар до потолка, лязг кастрюль, хохот, разбитая тарелка, снова хохот. Человек в семье много – папа на пицце, мама на разносе и у плиты, два сына-подростка, гортанно приглашающие зайти на огонек и помогающие выдавать заказы, сеструха папы – официантка и, наконец, баушка, уже довольно скрюченная и скрипучая, но сурьезная и лихо шурующая у плиты. Само кафе с открытой кухней – всего метров 30 квадратных, меню большое для такой семьи, все, что угодно, вкусно, сытно и без проблем, справляются. Поподглядывала, как ловко и с какой любовью они ладно сообща орудуют, порадовалась. Бабулька занимается только пастой: тесто, соусы – это к ней. Когда блюдо готово, официантка, то есть ее дочка, торжественно забирает тарелку и звонко чмокает бабулю в лоб.

– Мамма мия, как шикарно пахнет! Ты ж моя красавица! Может, сами съедим? Прям отдавать жалко! – и они громко смеются, похрюкивая.

А паста на самом деле чудесная, та самая домашняя, о которой и мечталось, когда сюда ехали.

Так я не о пасте, а о наших российских возможностях. Вроде, они есть, вернее, их видимость, а на самом деле все очень сложно.

Я самый средний класс, я пытаюсь сама зарабатывать, ни на кого не рассчитывая, исправно плачу налоги. Я та самая песчинка, на которой стоит экономика. Очень примитивно, но разве не так? Так зачем же эту песчинку выбивать из основы? В год, когда наше кафе приказало долго жить, закрылась половина всех существующих кафе в Москве. ПОЛОВИНА! И все это случилось задолго до пандемии! И дело, как я понимаю, не только в кризисе, просто никому совершенно не интересна судьба человечков-песчинок.

И вот передо мной эта милейшая бабуля у плиты в итальянской глубинке. Аренда их кафе – три-четыре дня работы, потом неделя – отрабатываются зарплаты, еще денек – на закупку еды плюс налоги. И всё, получай прибыль! Вкладывай, развивайся, никто не душит! Снова примитивно, но именно в этом суть и простой расчет.

Порадовалась я за эту милую итальянскую семью, за детей их и внуков.

Просто порадовалась. И всё тут. И еще рецепт их славных мини-пирожков из фило слямзила.

Фило – это самое тонкое пресное вытяжное тесто, которое раскатывают почти прозрачными пластами, дома его делать ни к чему, оно продается в магазинах. Его как-то мало у нас используют, а зря – оно легкое, не очень калорийное, прекрасно румянится и красиво ложится. А как мило хрустит! Поскольку пресное, с ним можно делать всякое, и соленое, и сладкое, но вот конкретные бабушкины пирожульки.

Для начинки берем рикотту с пармезаном. Рикотту для консистенции, пармезан – для характера. Сыры натираем на крупной терке, добавляем сырое яйцо для связки. Отдельно на сковородке притушиваем раздавленный чеснок на сливмасле, щепотку цедры и зелень – шпинат, петрушку, базилик и мяту, недолго, пока не размягчеет. Перемешиваем с сырами, присыпаем любимыми пряностями, это и есть начинка. С фило поступаем, как в инструкции – промасливаем слои (по 3 листа), закладываем начинку и закручиваем верхушку. Верхушку смазываем маслом. И в печь! Сами поймете, как готово – будет румяно и вкуснопахнуще!

Шляемся по Флоренции, люблю я ее. Куда ни глянь – тут Микеланджело жил, там Леонардо проходил, а здесь вообще сам Галилей шустрил в эпоху местного средневековья. Везде следы величайших, повсюду гении, словно не в город попала, а в энциклопедию. Ну и разглядываем, конечно же, флорентийские витрины – они прямо как в музее, разнообразие и красота независимо от того, что там продают. Вот парное мясо, например, во всей своей свежести и Т-боновской красе – тыкай пальцем в понравившееся и жди положенные минуты, пока завернут! А вот подвесная колбасная витрина – над головой не просто окороки, а громадные копченые туши, даже страшно, что сорвутся и прибьют! Зато заааапаааах…. У каждого ресторана – открытая витрина из сезонных продуктов: в тот раз это были букеты артишоков и развалы грибов. На витринах ювелирных красиво всё! Ну, почти всё. Здесь, в Италии, замечательные резчики по кораллу, ракушкам, бирюзе, серебряные мастера шикарные, лучшие в мире дизайнеры, думаю. В общем, что ни витрина, то песня и произведение искусств! Ну а про тряпки и говорить нечего.

И вот посреди всего этого возрожденческого архитектурного великолепия и высокохудожественно украшенных витрин выбираем ресторанчик, где за соседним столом – русская пара в самой своей зрелости. Не подумайте, уж я-то не против соотечественников, наоборот, горжусь, что в лучших местах по всему миру появляются указатели и таблички на русском, радуюсь. Но тут другой случай и радость другая, как на привозе в Одессе.