Приемный ребенок

– Не может быть. Ханна и Эван – ну, с трудом, но могу поверить. Теперь, оглядываясь назад, я вспоминаю, что они всегда немного флиртовали друг с другом. Но мне все равно трудно поверить, что такой застенчивый и стеснительный мужчина, как Эван Хокер, смог заманить в постель одну женщину, а тут одновременно получились две! Нет, Ханна, вероятно, убедила себя, что влюблена в Эвана, чтобы оправдать измену мужу. Но она точно не могла изменять ему с несколькими партнерами.

Ну, если она так считает. Ханне удавалось обманывать подруг, свою семью и мужа, так кто может сказать, не было ли у нее вообще склонности к изменам? Хотя если бы она встречалась с кем-то еще, то к этому времени кто-то что-то должен был бы уже сказать. Любой, с кем она была связана, становился подозреваемым.

– Если она ни с кем не договорилась о встрече там и они с Эваном были уверены, что никто не раскусил их систему обмена посланиями, то остается только один человек, который мог знать, что Ханна в тот вечер отправится в ту квартиру.

– Вы имеете в виду Эвана?

– А кого еще, Флоренс? Я знаю, что вы хотите думать о вашей коллеге и подруге только хорошее, но…

– Сэм мог узнать. Или Вероника.

– Жена Эвана? Вы считаете, что кто-то из них способен на убийство?

– Нет, – качает головой Флоренс. – Но я не думаю, что и Эван способен.

– А это мог быть несчастный случай? У нее могла подвернуться нога? Она могла оступиться и свалиться с лестницы?

– Именно так решила полиция, – отвечает Флоренс. – Признала несчастным случаем. Но никто не может объяснить, почему она вообще туда пошла. Что, черт побери, она делала в том доме в ту ночь?

Я пожимаю плечами.

– Нам, вероятно, придется жить с тем фактом, что никто об этом никогда не узнает. Эта информация умерла вместе с Ханной.

– Я в это не верю, – убежденно отвечает Флоренс. – Кто-то знает. – Она показательно вздыхает, встает и ставит кофейную чашку на столик. – В любом случае простите, что нагрузила вас всем этим. Я пригласила вас не для того, чтобы обсуждать случившееся с Ханной. Я хочу вам сообщить, что собираюсь просить назначить вас правозащитницей в нашу школу, если вы не возражаете.

– Правозащитницей в школу? – хмурюсь я.

– Боже, простите, я забыла, что вы еще совсем недавно работаете в этой системе. – Она показательно хлопает себя по голове, говоря: «Какая же я глупая», и это совершенно ей не идет. – Мы довольно часто обращаемся в «Доброго помощника». Бюджет нашей школы не позволяет нанять штатного психолога, но для детей важна стабильность, и я хочу обратиться с просьбой к вашему начальству – отправлять к нам в первую очередь вас, когда мы в дальнейшем будем пользоваться услугами «Доброго помощника». Это обычная практика.

Я не знаю, что сказать. После случившегося в Лондоне эта маленькая победа кажется сбывшейся мечтой.

– Я… это честь для меня. – Я прикасаюсь рукой к груди. – Вы не представляете, что это для меня значит – я же получила от вас вотум доверия! Это прекрасно, спасибо.

– Не надо меня благодарить. – Флоренс сияет и тепло смотрит на меня после моих чрезмерных проявлений благодарности. – Вы столько сделали для школы, причем не только то, что входит в рамки ваших обязанностей. Нам здесь нужны люди типа вас, Имоджен. Вы даже представить себе не можете, как вы нам нужны.

Глава 61

Элли

– Ты не поверишь, что сегодня со мной произошло. – Элли толкает дверь в комнату Мэри, не постучавшись, и та подпрыгивает – она сидела на полу, а тут вскочила с виноватым выражением на лице. – Что ты делаешь?

– Ничего, – рявкает Мэри, и Элли задумывается, не продолжает ли Мэри на нее злиться после того, как они поругались два вечера назад. – Ты должна стучаться перед тем, как врываться в чью-то комнату. А что, если бы я была голой?

Элли мгновенно краснеет – Мэри никогда раньше не говорила с ней так резко. Но даже дурное настроение Мэри не портит ее собственное.

– Прости. Попробуешь догадаться?

– Томми Росс пригласил тебя на танец, – говорит Мэри, в голосе которой слышится ухмылка.

– Что? – Элли хмурится.

Мэри нетерпеливо качает головой.

– Не бери в голову. Так что же произошло?

– Я подарила Наоми ту футболку, и она сказала, что я крутая. Я! Да обо мне так никто никогда не говорил, и со мной вообще никто не разговаривал после того, как я пришла в эту школу, ну, только если чтобы поиздеваться. И она пригласила меня за свой стол в столовой. Сесть. Рядом. С. Ней. Ты понимаешь, какой это прорыв?

Элли замолкает, чтобы перевести дыхание, и видит удрученное выражение лица Мэри.

– Что такое?

Мэри вздыхает и проводит рукой по лицу. На секунду кажется, что она гораздо младше пятнадцати лет. Элли никогда не видела ее такой уязвимой, как сейчас.

– Что такое? – снова спрашивает Элли, начиная впадать в панику. – Что, Мэри?

– Ничего, Элли. Просто обещай мне одну вещь, хорошо?

– Ты не собираешься все это испортить? Пожалуйста, не говори мне, что единственный человек, который дружелюбно ко мне отнесся после того, как я сюда переехала, собирается меня обмануть и подвести, потому что я тебе не поверю.

Глаза Мэри наполняются слезами.