Пригласительный билет

Я попытался переменить тему.

— Смотрите, — сказал я, — белочка на дереве…

Маленькая курносенькая девочка простодушно заметила:

— Белочку нам показывает… — И чуть тише добавила: — Какой-то ненормальный.

Зато другая, взрослая девушка совсем ошарашила меня:

— Ах! Вчера на станции я видела афишу: в железнодорожном клубе идет «Девушка из совхоза». Пойдемте посмотрим.

— Пошли, — решили все.

Я посмотрел на реку: а не броситься ли мне с обрыва в набежавшую волну? Представляете себе, Надя и ее подруги пройдут туда и обратно десять километров, посмотрят унылый фильм и, несомненно, скажут Наде: «Какой же твой Саша…» Нет, они не скажут «фантазер», а что-то более разительное.

Я посмотрел на часы.

— Как раз и проводим вас к поезду, — сказала чуткая Надя.

Меня это устраивало. Как только придем на станцию, сразу сяду в поезд и укачу. И прощай Березка в цвету, враль всюду не в чести.

Двинулись в сторону станции. На полпути, извольте радоваться, нас настиг дождь. Как в кинофильме. Проверьте: в девяти из десяти фильмов в самый драматический момент идет дождь.

Девушки догадались и захватили прозрачные накидки; они сняли туфли, спрятали их под накидки и, смеясь, босиком шагали по проселочной дороге. Две из них, накрывшись одной накидкой, другую, соломенного цвета, куцую, уступили мне. Я сдуру, чтобы не отставать от компании, тоже снял туфли и закатал брюки. Но накидка никак не защищала меня от проливного дождя. Я ее набросил на голову и тем самым сузил кругозор, я видел лишь то, к чему прикасались мои ноги. Оказывается, я шел по краю кювета, наполненного глинистой жижей, и, конечно, съехал в него. Съехал в сидячем положении. Выбрался из кювета красивый… И опять курносенькая злая девочка заметила:

— Какой-то недотепа, все идут по дороге, а его в канаву тянет. Кавалер!

Я хохотал вместе со всеми. Как вы понимаете, мне было смешно. Очень!

«Так тебе и надо. Не фантазируй», — занимался я поздней самокритикой.

Пришли на станцию. Дождь, конечно, немедленно перестал. Девушки вымыли ноги под краном и надели сухие туфли, я же свои полуботинки основательно искупал в канаве. Я даже не мог присесть на скамью.

А ведь я хотел как лучше… Ведь я старался прославлять наше киноискусство, ратовал за настоящую кинокомедию.

Кое-как надев туфли, я отвел Наденьку в сторонку и покаялся, что придумал свою кинокомедию. Наденька посмотрела на меня чистыми, ясными глазами и улыбнулась:

— Не сердитесь… И я позавчера смотрела «Девушку из совхоза». Ничего в ней смешного нет. Но мне нравилось, как вы рассказываете.

— Но что скажут ваши подруги?!

— Пусть сперва посмотрят. А мы погуляем. Мне просто хотелось проводить вас в компании.

Вот когда я почувствовал себя подлинным героем… настоящей кинокомедии. Благодаря милой, чудесной Наденьке, девушки из совхоза, которая, очевидно, незнакома нашим сценаристам и кинорежиссерам.

Говорят, что они даже не намерены знакомиться с ней. Но это, вероятно, только слухи.

РАССКАЗ ЧЕЛОВЕКА С ЮМОРОМ

Я человек не без юмора, в этом, я надеюсь, вы не сомневаетесь. И демократичный. Не терплю угодничества, а тем более заушательства. И абсолютно терпим к критике. Это мои основные достоинства. Говорю откровенно, ибо скромность тоже имеет предел. Не так ли?

Это о себе. Теперь о другом.

Сижу вечерком дома. Через десять минут включу телевизор. Смотреть, собственно говоря, нечего, но и делать нечего и тем более читать…

В столовую входят двое: мой младший сын, Витя, и его ровесник, друг и приятель Вити, шестилетний Коля, прямо скажем, удивительный мальчик, обладатель потрясающей памяти. Прочтите ему один раз любую сказку, он вам повторит ее точь-в-точь, со всеми подробностями, не перепутав ни одного имени.

Друзья пришли смотреть телепередачи. Коля важно уселся в кресло, Витя пока мечется по квартире, чего-то не найдет. Скорее всего — самого себя… Смешно? Правда?

Коля, воспитанный мальчик, чтобы не дать мне скучать, сообщает:

— Говорят, что вы, Николай Гаврилович, индюк.

— Кто сказал? — удивился я.

— Все говорят.

— Где ты слышал?

— Мы смотрели у Бориса Павловича по телевизору «Верные друзья». Это старый фильм, вы, наверное, видели его… И там есть такой индюк. Одним словом, барин, как вы.

Смешно? Правда? Я, конечно, рассмеялся. Мало ли кто говорит. Но все же интересно: кто сказал? Меня, безусловно, определение некоего Бориса Павловича не трогает, но все-таки занятно.

— Уже время, можно включать, — заметил Коля.

Включаю. И, как бы невзначай, спрашиваю:

— В какой квартире ты смотрел «Верные друзья»?

— У Бориса Павловича.

— Это он сказал, что я барин?

— Пожалуйста, не мешайте, — отмахивается Коля.

Появляется мой Витя. При нем, вы понимаете, неудобно допытываться. Коля может еще и не такое сообщить… Но кто этот Борис Павлович? Мучительно припоминаю, кто же он. И жены, как назло, нет дома. Вечно ее нет, когда она чрезвычайно необходима. Одна надежда, сейчас окончится мультипликационный фильм, на экране появится что-то нудное, и я снова обращусь к Коле. Просто любопытно, значительное ли лицо этот Борис Павлович и откуда ему известно, что я индюк.