Читаем Приготовительная школа эстетики полностью

3. Положение Морица (ср. прим. 4 к § 10) в рамках берлинской культуры было весьма двойственным; в противоречие началам той новой классической эстетики, которую Мориц основал вместе с Гёте («О пластическом подражании прекрасному», 1788), он тяготел к предельному, разъедающему душу, абсолютно непластичному психологизму, в чем уже сказывались подспудные импульсы нарождавшегося романтизма (ср. в берлинской культуре того времени роль музыканта И. Ф. Рейхардта), хотя Мориц умер для этого слишком рано (в 1793 г.). Вследствие такой направленности своих исканий Мориц приходил в противоречие с позднепросветительским узким рационализмом, могущественным в Берлине того времени. «Духовидение» Морица (по выражению Жан-Поля), то есть попытки раскрыть творческий элемент фантазии, обратно упорному дидактизму и прагматизму мышления просветителей Вместе с тем словами о «бреде наяву» (точнее — о Korperseherei, — так сказать, о «телесовидении») Жан-Поль намекает на весьма конкретное обстоятельство — на фикс-идею Ф. Николаи и его единомышленников обнаруживать повсюду следы заговорщической деятельности иезуитов; Николаи видит, по Жан-Полю, призраки не во сне, но наяву.

§ 25.

1. В конце «Эдипа в Колоне».

2. Стихотворные «Легенды», по большей части на основе средневековых преданий, житий и т. д. (1797).

3. Стихотворение в составе романа «Странствия Франца Штернбальда».

4. Вместо этого абзаца в 1-м изд. шел такой текст: «Прекрасна любовь пажа и принцессы в „Золотом петушке“ Клингера, поэта, в душе которого долго боролись два мира — боролись, пока мир бюргерский не одержал победы ([сноска]. Что доказывается самым последним его произведением и теми эстетическими и философскими суждениями, которые оно отчасти высказывает, отчасти вызывает в читателе). — Прекрасен сонет „Сфинксы“ в журнале „Атеней“.—Прекрасно, что „Аларкос“ (ему в вину можно поставить грехи трагические и все иные, но не романтические) романтически пользуется народным суеверием, — умирая, жертва призывает своего губителя на суд господень, — и все здание это уже красиво теряется в романтической дымке вечерних сумерек. Возвышенна и правдива — и лишь чрезмерно лаконична — такая деталь: в холодную минуту смерти, когда показывается уже на горизонте иной, суровейший мир, душа забывает свою земную любовь к убийце и требует, словно судья душ, лишь справедливости».

5. Стихотворения на юго-западном, алеманнском наречии («Allemannische Gedichte». Carlsruhe, 1803) И. П. Гебеля были высоко оценены Гете в «Иенских всеобщих литературных известиях» (1805, — см. Goethe BA XVII 365—377) и Жан-Полем в «Газете для элегантного света» (ноябрь 1803 г.; см. VI 145—147). Ср. П IV 263. 1—4: «Такие стихотворения невозможно профанировать, как шиллеровские, которые сразу нравятся и массе и ее противоположности, — те же или любишь, или отвергаешь, а бездумно повторять их нельзя».

6. Конец этого и весь следующий абзац — добавление 2-го изд., частично использующее текст 1-го.

7. «Сказка» Гёте завершает его «Беседы немецких эмигрантов» (опубликованы в журнале «Оры», 1795); первая часть «Фауста» полностью была напечатана в 1808 г.

8. Из романов Клингера, вышедшего из движения «Бури и натиска» (70-е гг.) и наиболее известного своим романом о Фаусте (1791) и многолетним пребыванием в России, Жан-Поль называет следующие: «История о золотом петушке» (1785), «Сентиментально-политическая, комико-трагическая история Бамбино» (1791), «История Джафара Бармекида» (1792). Существует тенденция представлять Клингера как последовательного демократа (см., напр.: Smoljan О. F. М. Klinger. Leben und Werk. Weimar, 1962); на самом деле эволюция Клингера не выяснена с должной полнотой, а Жан-Поль удачно указывает на разные мировоззренческие и стилистические пласты в его творчестве.

9. Синтаксически незавершенная в оригинале фраза.

10. Речь идет о книге Клингера «Мысли о разных предметах света и литературы» («Betrachtungen und Gedanken uber verschiedene Gegenstande der Welt und der Litteratur», 1803—1805).

11. Сонет Ф. Шлегеля «Речи о религии» (о книге Шлейермахера).—Athenaeum III 234.

12. Жан-Поль дает максимально высокую оценку трагедии Ф. Шлегеля! См. переиздание: DLE Romantik, 8, 1930, 279—317.

13. «Analekten» (1804) — сборник дидактических стихотворений Мниоха, который в последние годы жизни сблизился с романтиками (так, он печатался в «Альманахе Муз на 1802 год» А.-В. Шлегеля и Тика).

14. Жан-Поль говорит о себе — как еще в десятке подобных мест.

15. Herder J. G. Kalligone. Leipzig, 1800, Bd II, S. 107.

16. О Лессинге — прибавлено во 2-м изд.

17. Особенно «Луиза» (1795), а также и идиллии с социально-критическими темами. Фосс опирался на поэтический стиль Феокрита, но, главное, Гомера, которого он удачно перевел.


Программа шестая.

§ 26.

1. Это предложение — вставка 2-го изд.

2. Менее принятое написание имени Квинтилиана. См.: Цицерон. Об ораторе II 58, и Квинтилиан. Institut, orator. VI 3, 6—7, 35—36.

3. «Критика способности суждения», § 54.

4. Отсюда и до предпоследнего абзаца параграфа — дополнение 2-го изд.

Перейти на страницу:

Все книги серии История эстетики в памятниках и документах

Актуальность прекрасного
Актуальность прекрасного

В сборнике представлены работы крупнейшего из философов XX века — Ганса Георга Гадамера (род. в 1900 г.). Гадамер — глава одного из ведущих направлений современного философствования — герменевтики. Его труды неоднократно переиздавались и переведены на многие европейские языки. Гадамер является также всемирно признанным авторитетом в области классической филологии и эстетики. Сборник отражает как общефилософскую, так и конкретно-научную стороны творчества Гадамера, включая его статьи о живописи, театре и литературе. Практически все работы, охватывающие период с 1943 по 1977 год, публикуются на русском языке впервые. Книга открывается Вступительным словом автора, написанным специально для данного издания.Рассчитана на философов, искусствоведов, а также на всех читателей, интересующихся проблемами теории и истории культуры.

Ганс Георг Гадамер

Философия

Похожие книги

История Петербурга в преданиях и легендах
История Петербурга в преданиях и легендах

Перед вами история Санкт-Петербурга в том виде, как её отразил городской фольклор. История в каком-то смысле «параллельная» официальной. Конечно же в ней по-другому расставлены акценты. Иногда на первый план выдвинуты события не столь уж важные для судьбы города, но ярко запечатлевшиеся в сознании и памяти его жителей…Изложенные в книге легенды, предания и исторические анекдоты – неотъемлемая часть истории города на Неве. Истории собраны не только действительные, но и вымышленные. Более того, иногда из-за прихотливости повествования трудно даже понять, где проходит граница между исторической реальностью, легендой и авторской версией событий.Количество легенд и преданий, сохранённых в памяти петербуржцев, уже сегодня поражает воображение. Кажется, нет такого факта в истории города, который не нашёл бы отражения в фольклоре. А если учесть, что плотность событий, приходящихся на каждую календарную дату, в Петербурге продолжает оставаться невероятно высокой, то можно с уверенностью сказать, что параллельная история, которую пишет петербургский городской фольклор, будет продолжаться столь долго, сколь долго стоять на земле граду Петрову. Нам остаётся только внимательно вслушиваться в его голос, пристально всматриваться в его тексты и сосредоточенно вчитываться в его оценки и комментарии.

Наум Александрович Синдаловский

Литературоведение
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука