Приговор: Жить

— Откуда такая забота о наших головах? — Макс с деланным удивлением приподнял брови. — На Вас это не похоже. Я думал, Вы предпочитаете использовать людей, а не заботиться об их благополучии. Изменяете себе и своим принципам?

— С чего Вы взяли? Может, я надеюсь, что вы оба ещё успеете пригодиться мне, прежде, чем свернёте себе шею.

— И чем же мы можем Вам пригодится? — снова вклинился в эту словесную дуэль Николай. — Возможно, мы сможем обменяться услугами, вместо неприятностей?

— Не сейчас. Но позже вполне, — радушно улыбнулся ориец, но глаза его оставались холодными. — Когда мне понадобится усмирить обозленного демона, я Вам обязательно сообщу. А пока постарайтесь сохранить голову на плечах этого вот идиота.

— И как же мне это сделать? — уточнил Николай, положив руку на плечо обозлённого друга.

— В основном, не позволяйте ему делать глупости, — усмехнулся Красс, — Ну, и общие принципы безопасности будут не лишними. Например, не приближаться к демонам и их слугам. Даже если очень хочется.

— И где водятся демоны, от которых мне лучше держать друга подальше? — капитану пришлось крепко сжать пальцы, чтобы заставить Макса смолчать.

— Я слышал, что некоторые из них любят играть в гольф. А теперь, извините, мне пора.

Яркая вспышка на мгновенье ослепила оперативников. Когда сквозь плавающие круги стали вновь проступать деревья и стены домов, орийца, разумеется уже и след простыл.

— Упустили! — разочарованно буркнул Макс, — И так ничего и не выяснили. А я его еще про Агафью спросить хотел. Надо было с этого и начать.

— Ну… — Николай задумчиво щурился покрасневшими глазами на парковку перед офисом Ланского. — Про неё он бы тебе всё равно ничего не сказал, даже если бы и знал. А вот про клуб кое-что… Хорошо, что вы друг друга так ненавидите. Пока он старался посильнее тебя зацепить, я слушал.

— И что услышал?

— Что в гольф-клубе «Свет» делают темные делишки очень серьёзные люди, — хмыкнул Николай. — А также, что Красс сам ведет какую-то игру. И мы можем ему понадобиться…

— Демонов усмирять? — ухмыльнулся майор.

— Мало ли, кого он имел ввиду. Вспомни. Орийцы не знают прямой лжи. Она им не свойственна. А вот исказить правду до неузнаваемости, вывернуть ее наизнанку — это они могут. И нам бы теперь совершить обратное действие.

— Совершишь тут, — проворчал майор. — Столько тумана напустил, фокусник орийский, Копперфильд нервно курит в сторонке.

— Подумать надо. И проморгаться, — капитан утёр всё еще слезящиеся глаза.

— Тогда ты думай, а я, вроде, уже проморгался — пойду, поговорю с парковщиком. Может, он не такой таинственный.

Полчаса спустя Макс, убедившись, что нужного парковщика опять нет, вернулся обратно.

— Знаешь, что, — сказал Николай, глянув на его разочарованную физиономию. — А поехали-ка со мной. Я Лидочке обещал, что ты для нее экскурсию по Питеру устроишь. По-моему, самое время исполнять обещания.

— Моя сестра не знает родной город? — улыбнулся Макс. — Это надо исправить!

Глава 32

Начало августа. Пятница

— Не выспался? — спросил Николай, заметив, что друг в очередной раз подавил зевок.

— Что? — Макс поднял на него воспалённые глаза.

— Не выспался, говорю, — нахмурился капитан.

— А, ерунда. Не спалось что-то. Впереди выходные — наверстаю.

— Ну, ну, — покачал головой капитан.

«Знаю я, почему тебе не спалось, — с раздражением подумал капитан. — Наверняка опять кричал во сне, бегая за проклятой ведьмой, а потом налился кофе до бровей, чтобы больше не заснуть».

Николай попал в точку со своими предположениями. В последнее время Максу постоянно снился один и тот же кошмар. Как он обнимает Агафью, а она вдруг говорит: «Поздно», и вспыхивает в его руках, как факел. И раз за разом майор просыпался в холодном поту от вполне реальной боли, будто и впрямь обжёгся о пылающую фигуру девушки. Майор не знал, что значит этот сон, не знал, значит ли он вообще что-нибудь, или это воспалённый мозг так жестоко с ним шутит. Но он всё больше ненавидел необходимость ложиться и засыпать и пытался оттянуть этот момент как можно дальше. Рано или поздно Макс все равно вырубался от усталости и снова просыпался от собственного крика.

Повисшую было в кабинете тишину нарушил грохот врезавшейся в шкаф двери. На пороге стоял полковник Грибов с перекошенным от ярости лицом.

— Что Вы себе позволяете?! — рявкнул он, входя и не менее шумно закрывая многострадальную створку.

Друзья переглянулись.

— На меня смотреть! — моментально отреагировал Грибов. — Вы, что, охренели, господа офицеры?! Кому было сказано не лезть к господину Ланскому?! Кому было приказано не беспокоить порядочных граждан?! Какого чёрта лысого вы обходите всех друзей господина Ланского по клубу?! Вам заняться больше нечем?! Или на гражданку захотелось?!

— Мы обходим всех, кто, возможно, сможет пролить свет на расследуемое нами дело, — поднялся майор, усилием воли заставив себя говорить спокойно.

— И чем вам помешал «Свет»?! — снова заорал полковник, похоже, уловивший в словах Макса только это слово. — Что вы надеетесь найти в гольф-клубе, два идиота?!