Приговоренные к безумию

Ева съела пару долек апельсина – больше она ничего не могла проглотить. Мысли ее метались, не в состоянии на чем-то сосредоточиться.

Она не была уверена, когда именно это пришло ей в голову – может быть, когда Фини случайно подцепил вилкой спагетти с тарелки Рорка, или ког­да Джейми, потянувшись через стол за очередной порцией пиццы, уронил кусок на тарелку Макнаба. Возможно, эта мысль всегда там гнездилась и лишь выбрала момент, чтобы стать отчетливой.

Мира сказала об этом на террасе. Семья… Ева понимала, что в семье ведут себя именно так, хотя в детстве не испытывала ничего подобно­го. Шумные застолья, когда все перебивают друг друга, с глупыми шутками и поддразниваниями, ко­торые никого не обижают…

Но если что-то или кто-то повредит какую-то часть этой идиллической картины, она распадается на кусочки. Временно для тех, кто достаточно си­лен, чтобы склеить картину или создать новую, и навсегда для тех, кто не в состоянии это сделать…

Она украдкой посмотрела на Макнаба. Несмотря на веселую болтовню, над столом нависала тревож­ная тень. Каждый чувствовал: если Макнаб останет­ся искалеченным, все рассыплется в прах. Конечно, они создадут новую картину, но никогда не забудут старую.

Ева отодвинулась от стола.

– Мне пора – у меня есть кое-какая работа.

– Но Ходячий Труп сказал, что будет шоколад­ный торт.

– Джейми! – мягко упрекнул Рорк.

– Прошу прощения, – неохотно извинился Джейми. – Мистер Ходячий Труп, известный также как Соммерсет, сказал, что будет шоколадный торт.

– Если ты съешь его целиком, я убью тебя во сне. Тогда ты сможешь присоединиться к Ходячему Трупу. Рорк, мне нужно поговорить с тобой.

Когда они выходили, Ева услышала, как Джейми спросил:

– Думаете, они сейчас прыгнут в постель?

В ответ раздался звук подзатыльника, который Фини отвесил подростку.

– Как насчет постели? – Рорк взял Еву за руку.

– Хочешь, чтобы я приказала Фини дать подза­тыльник и тебе?

– Ну, я немного увертливее, чем Джейми. Зна­чит, мы не собираемся подняться наверх для бы­строго акробатического этюда?

Ева нахмурилась:

– Сколько раз в день ты думаешь о сексе?

Рорк задумчиво посмотрел на нее:

– Ты имеешь в виду активные раздумья или просто таящуюся в голове мысль, наподобие невиди­мого документа Джейми?

– Не имеет значения. Ты видел Миру?

– Нет, я был в лаборатории. Жаль, что я не повидался с ней. Пибоди сказала, что Мейвис тоже приходила и хотела поговорить с тобой наедине. С ней все в порядке?

– Она зале… – Ева осеклась, не желая снова тратить время на объяснения. – Она беременна.

– Что?! – Рорк застыл как вкопанный. – Наша Мейвис?

Видеть Рорка ошарашенным было редким удо­вольствием.

– Она самая. Мейвис просто прыгает от радос­ти. Кстати, не знаю, можно ли ей это делать – ведь при этом перемещается… ну, то, что у нее внутри.

– Ай да Мейвис! Как она себя чувствует?

– Судя по всему, хорошо. Во всяком случае, вы­глядит она превосходно. Сказала, что ее рвет по утрам, но ей это нравится. Не могу этого понять!

– Откровенно говоря, я тоже. Нужно пригла­сить их к обеду, как только у нас будет время. Слу­шай, тебе не кажется, что у нее слишком насыщен­ный график выступлений и записей? Вряд ли ей стоит переутомляться… – Чувствовалось, что Рорк разбирался в режиме и питании беременных так же, как Ева, то есть никак.

– Судя по сегодняшнему дню, энергии ей хватит на двоих.

Когда они вошли в кабинет Евы и она плотно за­крыла дверь, Рорк настороженно поднял брови.

– Поскольку ты наложила вето на секс, пола­гаю, уединение тебе нужно по менее приятной при­чине?

– Детская служба заблокировала мой ордер, а если улаживать бюрократические проблемы через суд, рискуешь умереть естественной смертью, преж­де чем вынесут решение. Я еще не читала профиль, составленный Мирой, но она устно изложила мне суть, а Бэкстер передал мне данные, которые он по­лучил. Я теперь знаю, что искать, и если…

– Ева, ты хочешь, чтобы я сделал то, что ты мне обычно запрещаешь?

– Люди продолжают умирать. Они не знают, что заражены, но некоторые уже обречены. Инфекция продолжает распространяться. Один хороший коп мертв, а другой… Ты же понимаешь: мой друг, – хотя не знаю, как я могла подружиться с таким идиотом, – возможно, никогда не сумеет ходить самостоятельно. Быть может, ответ на вопрос, кто это делает, содержится в запечатанных файлах.

– Значит, мы сломаем печати.

Ева уставилась на него, потом выругалась и от­вернулась.

– Как у тебя все просто! Тогда чем я буду отли­чаться от «Искателей Чистоты»? Я тоже готова пре­ступить закон, так как думаю, что я права.

– Тем, что они убивают людей.

– Я говорю себе то же самое. Но ведь разница только в степени…

– Черта с два! У тебя есть совесть, и ты всегда сначала сомневаешься в собственной правоте. Ты знаешь, как близко можно подойти к черте, чтобы не переступить ее, Ева. И никогда ее не пересту­пишь – просто не сможешь этого сделать.

Ева закрыла глаза.

– Нечто в этом роде я и сказала Бэкстеру. Сей­час эти люди используют закон, чтобы помешать мне. Я не могу им этого позволить.

– Значит, мы должны использовать незареги­стрированное оборудование.

Ева кивнула:

– И немедленно.