Приговоренный

Юлий подошел вплотную и взял его за правое запястье так, словно хотел пощупать пульс. На самом деле его интересовала обратная сторона ладони, на которой был еще виден круглый бледно-лиловый след размером чуть меньше копеечной монетки.

– Ожог от сигареты?

Больной выдернул руку.

– Не курю.

Юлий отступил на шаг и опустил марлевую повязку. Во взгляде больного появилось удивление, сменившееся настороженностью.

– Ты не врач.

– Верно, не врач. И времени до утра у нас тоже нет. Под стенами больницы пасутся несколько вооруженных до зубов мальчишек. Жаждут встречи с тобой. Ждут, когда ты окажешься во вменяемом состоянии. Может, конечно, они хотят пожелать тебе скорейшего выздоровления и подарить букет роз, но лично я в этом не уверен. Вот что я отобрал у одного из них.

Юлий достал из кармана пистолет.

– Пардон, не то, – сказал он, пряча оружие и снова ища в кармане. – Где же это?.. Ага.

Он показал наполненный шприц.

– Не знаю, как это точно называется в медицинских терминах, но если по-простому – сыворотка правды. Приготовлена она для тебя. Они хотят, чтобы ты отдал им деньги.

– Какие еще деньги?

– Наверное, те, которые ты взял из дома Пасечника. После того как убил его. А еще раньше ты убил полковника УБОПа Лапова. Весь фокус в том, что эта дрянь, после того как ее введут человеку, сильно действует на сердце. Но даже если ты и выживешь, есть много других способов вычеркнуть тебя из списка живых. Да что я тебе рассказываю. Ты же профессионал. Это я любитель.

Больной молчал, внимательно вглядываясь в лицо Юлия. И вдруг слабо улыбнулся.

– Так это ты. Вижу, все же решил последовать моему совету. Как тебе удалось обвести их вокруг пальца?

– Будем считать, что мне повезло, – нехотя ответил Юлий, и вдруг до него дошел в полной мере смысл сказанного. – Какому еще совету?

– Бежать на волю. Если ты, конечно, получил мое послание.

Юлий оцепенел. В его плане появилась первая, но очень заметная трещина. Только что он собирался четко и ясно обрисовать этому человеку перспективы выбора: между жизнью в тюрьме и неминуемой смертью. Первое: он тут же пишет признание в том, что убил Лапова и Пасечника, снимая тем самым с Юлия все подозрения, после чего Юлий связывается с Сычом и местной милицией, вызывает помощь. Второе: Юлий колет ему сыворотку, задает вопросы, записывая на мобильный ответы, а потом бросает беспомощного на произвол судьбы.

То, что именно этот человек попытался хоть как-то предупредить его о покушении, меняло дело.

– Зачем ты послал мне ту маляву?

– Знаешь, у меня были дела поважнее, чем ломать голову над подобными вопросами.

Это означало лишь то, что этот человек сам не знал, зачем он это делает. Подобное чувство Юлию было знакомо. Он тоже не знал, почему его так заинтересовал разговор за соседним столиком в придорожном кафе, не знал, зачем он, рискуя свободой, в первый раз пришел в эту больницу.

– Как тебя зовут?

– Для тебя я – Медведь.

Позади послышался шорох открываемых дверей. Юлий подняв до глаз марлевую повязку, повернулся. В палату зашел дежурный сержант.

– Вы здесь работаете?

– Не я, он, – Юлий показал подбородком за плечо сержанта.

– Кто?

Сержант повернулся в указанном направлении и через мгновение уже падал, оглушенный ударом рукоятки пистолета по голове. Можно было продолжать прерванный разговор.

– Вот что, Медведь. Выбор у тебя не богатый. Или ты…

За окном резко затормозил автомобиль. Захлопали дверцы. Юлий подошел к окну и посмотрел вниз. Перед центральным входом стоял БМВ, который едва не сбил его на перекрестке. Видимо, заподозрили что-то неладное и вернулись.

– Это за тобой. Поговорим в другом месте. А сейчас надо уходить. Вставай.

– Ничего не выйдет. Голова кружится, и ноги подкашиваются, – сказал Медведь, пытаясь подняться. – Уходи сам.

– Ага, так я тебя здесь и оставлю.

В палату вошел доктор Христюк и изумленно уставился на лежащего без сознания сержанта.

– Что происходит? Как я теперь все это объясню? Мы так не договаривались!

– С тобой, гнида, я вообще ни о чем не договаривался! – воскликнул Юлий, укладывая заведующего отделением рядом с охранником.

Сгибаясь под тяжестью взваленного на плечи Медведя, Юлий переступил через лежащие тела и вышел в коридор. Оглянулся в поисках каталки. Каталки в поле зрения не нашлось, зато в распахнутые двери отделения ввалился крупный человек с большим красным лицом, стриженный под ежик. Правая рука его была за пазухой. Возможно, это и был тот самый Морда, с которым Юлий разговаривал по телефону.