Приговоренный к одиночеству

— Найти Альтаргана Алрика! — раздался надрывный окрик Рэбэнуса. — Как можно скорее!

— Да здесь я! — крикнул в ответ Рик, высоко поднимая руку с мечом. — Помогите мне выйти наружу. Я должен это увидеть, — сказал Рик, отдавая меч Бруно и опираясь второй рукой о плечо Берты.

— Может, тебе коня?.. — тихо спросила она, не глядя Рику в лицо.

— Еще не хватало, чтобы я из седла на глазах у всех вывалился, — мрачно возразил он.

Последние силы стремительно утекали из него. Добравшись до выломанных ворот, Рик, тяжело дыша, осмотрелся. Сангва отступала, обрывки тумана абанайю быстро поглощались воронкой, окончательно очищая небо.

А от основания веретена начинал отделяться первый корень.

Нахмурившись, Рик мрачно смотрел на происходящее, все сильнее сдвигая брови к переносице.

Все плохо. Очень плохо… Даже в своем лучшем составе совет с трудом запечатал воронки на Кьелле — маленькие, тонкие и неагрессивные.

Им нынешним никак не справиться с этим монстром.

Из неупокойников осталось всего пятеро, плюс Берта, Элгор, Рут… Нет, у всех них вместе взятых не хватит сил, чтобы запечатать это…

Он вдруг вспомнил сон, который привиделся ему на скале в Шадре — объятия матери, и ее слова.

«Не будет тебе покоя,» — сказала она тогда. «Будешь вечно гореть, не сгорая…»

Видимо, и вправду такова его судьба.

Следом за Риком к воронке выехали император с советниками и Креоном, несколько эльфов и Элгор с Рут, которая тут же не глядя бросилась брату на шею.

Тот покачнулся, с трудом удерживая вес ее легкого тела. Рут испуганно разомкнула объятия — и с ужасом поняла, почему Бруно прячет глаза.

— Вы сможете удалить это? — выпалил Рэбэнус дрогнувшим голосом, с нескрываемым ужасом глядя на гигантскую воронку.

— К сожалению, нет, — медленно ответил Рик, отстраняя ослабевшей рукой от себя сестру. — Я пуст, император, и я умираю.

Рэбэнус уставился на Рика.

— Альтарган?!.

— Избыток концентрации, — холодно подтвердил Креон. — Запускает необратимый процесс саморазрушения, ваше величество. Удивительно, что при такой глубине поражения сердце Альтаргана все еще бьется.

— Так значит, Алрик умрет?.. — растерянно проговорил Рэбэнус. — Как же это?.. Как же мы… без вас?.. И что нам делать с этой воронкой?..

— А вам, я надеюсь, Альтарган больше не нужен, ваше величество. Я оставляю вам после себя… готовые к примирению и сосуществованию племена. Просто помогите каждому из них найти свое место, чтобы все это было не зря. А с воронками… С воронками я справлюсь… Берта, пошли своих за чашей извлечения.

Лицо женщины дрогнуло. Она все поняла. Молча кивнула — и отправилась исполнять поручение сама.

Но Рут не была готова принять решение Рика. Она вообще не была готова принять неизбежность его гибели.

— Нет!!! — взвизгнула вдруг она, вновь обхватив брата за шею. — Не отдам! — закричала она сквозь слезы. — Не надо, Рик, умоляю!! Я хочу, чтобы ты жил! Ты должен жить! Не надо!! Не смейте!!!..

Он крепко прижал ее к себе, но лишь на мгновенье. И тут же разомкнул руки.

— Забери ее отсюда, — сказал Рик Элгору. — Незачем ей это видеть…

Демон, хмурый, бледный, весь перепачканный фиолетовой и красной кровью, насильно оторвал Рут от брата и, многозначительно кивнув Рику, унес забившуюся в крике жену на руках обратно за стену.

— Сесть помоги? — тихо попросил он Клыкастого, и тот вместе с Бруно, придерживая Рика под локти, усадили его на окровавленные плиты.

— Бруно, ты возьмешь мой кристалл после смерти. Ты понял?.. — спросил Рик, глядя пристальным взглядом другу в глаза. — Ничего хитрого делать не потребуется. Я ведь теперь немножко Создатель. Просто поднести как можно ближе к воронке Источник и кристалл. А когда все закончится, отдашь кристалл Рут.

Схватив названного брата за локоть, Рик притянул его к себе чуть ближе.

— И поклянись, что не допустишь, чтобы мой кристалл попал к Берте или Креону!.. — прошипел Рик. — Что угодно — только не это. Ты понял?..

Бруно громко шмыгнул носом и кивнул.

— Хорошо… Я все понял. Сдохну, но сделаю.

Рик отпустил друга.

Неупокойники тем временем привезли чашу и принялись ее устанавливать.

Перед глазами все начинало медленно плыть и кружиться, словно во хмелю.

Неупокойники начали творить заклинание, и чаша загудела. Тонкие нити, устремленные к своей жертве, легко погрузились вглубь, не встречая сопротивления.

От боли у Рика сжались кулаки.

Друзья в смущении и смятенье попрятали взгляды.

Они бы хотели быть рядом. Но никто из них не мог найти нужных слов. Да и вряд ли были такие слова, что сейчас оказались бы уместны…

— Побыстрей бы… — проговорил Рик, чувствуя, как нитяные щупальца начинают вытаскивать из него первую душу. Тяжело дыша, он закрыл глаза.

Первым в чаше со звоном оказался кристалл Хиджина. Прозрачный, чистый, как лазурное небо зимой…

Прощай, друг.

А процесс между тем продолжался.

И вдруг Рик услышал у себя за спиной негромкий голос Клыкастого.

— Ветер роняет белые хлопья…

Вздрогнув, Рик обернулся.

— …Снег или пепел — не различить… — уже громче затянул Клыкастый, не стыдясь слезящегося глаза.

— Стихли на поле предсмертные вопли, — почти шепотом поддержал его Рик.