Приятель

Я ждал стоя, почему-то очень взволнованный. Через минуту управляющий быстро вошел в комнату, держа щенка на руках, и осторожно опустил его на пол. У меня было такое чувство, как при знакомстве со знаменитостью, которую раньше видел на фото в газетах и журналах: черты лица тебе знакомы, но ты и понятия не имеешь о том, каков этот человек в жизни. А потом вдруг раз – и он прямо перед тобой! Тут уж трудно справиться с чувствами. У витринного стекла, глядя на это восхитительное существо, я стоял, наверное, раз шесть или восемь, а может, и все десять. И каждый раз представлял себе, как этот пес станет жить у меня, как по утрам мы будем гулять, а вечера проводить на каком-нибудь просторном поле, где мало народу; как станем вместе коротать время, с кем познакомимся, где побываем – непременно вместе, он и я. Но при этом нас неизменно разделяло стекло, как повседневность разделяет мечты и насущные заботы, а вот теперь мы оказались рядышком – можно потрогать друг друга.

– Ах ты, милый малыш! – проговорил я, как только управляющий удалился в торговый зал.

Милый малыш не стал терять времени даром. Он мог бы оробеть. Мог отойти в сторонку, устроиться на лежанке и подумать про себя: «Насколько здесь удобнее спать, чем в чертовой клетке, на этих распроклятых железных прутьях». Ничего этого он делать не стал, а сразу метнулся ко мне, решительно запрыгнул на мою ногу и стал прилагать все усилия, чтобы взобраться ко мне на колени.

Со смехом я взял его на руки. Не сомневаюсь, что он, глядя на меня, думал примерно о том же, о чем и я, когда глядел на него. Он потерся головой о мою грудь, стараясь зарыться поглубже, будто хотел добраться прямо до сердца. Когда зарываться дальше стало некуда, он совершенно обмяк. Весил щенок побольше, чем мне казалось на глаз, да и посильнее был. Управляющий вскоре вернулся с набитой опилками игрушкой для собак, бросил ее на пол.

– А ну-ка, что это такое? – прошептал я на ухо щенку. Он тут же поднял голову, разглядел игрушку и принес мне. Мы с ним играли почти полчаса – сначала он приносил мне игрушку, потом просто отдыхал у меня на коленях, – пока не настало время возвращаться на работу.

На протяжении следующих трех или четырех недель мы занимались этим почти ежедневно. Я проводил время именно с такой собакой, о которой мечтал. Когда я входил в магазин, щенок уже смотрел в мою сторону, явно меня поджидая, и в ту же секунду бросался лапами на прутья клетки. А я почти бегом спешил в маленькую комнатку, чтобы двадцать минут побыть в нашей общей нирване. Не помешало нам и то, что песик уже перерос маленькую клетку и переселился в более просторную, предназначенную обычно для овчарок и сенбернаров. Мы с ним и по субботам встречались: я приезжал из города специально ради этого. И так – до того самого дня, когда я вошел в магазин, а моего лохматого рыжего друга не оказалось на привычном месте.

Медленно, стараясь не волноваться, я прошелся по рядам туда-сюда, заглянул в другие клетки: мало ли, может, его просто на время куда-то перевели, чтобы почистить клетку? Мимо. Сунул голову в дверь маленькой комнаты – вдруг песика привели туда заранее, зная о моем посещении? Опять мимо. Я стоял, тупо глядя на свое отражение в зеркале и стараясь заставить себя радоваться тому, что собаку купил, вероятно, добрый человек, у которого есть и большой двор, и дружная семья. Меня огорчало только, что я с ним не попрощался. До моего слуха будто издалека доносились громкие звуки зоомагазина: пронзительные вопли экзотических птиц, журчание воды в больших аквариумах, лай собак. Так я стоял, пока ко мне не подошел управляющий с печальным лицом.

– Золотистого купили? – спросил я у него, стараясь не выдать своего огорчения. Хотя не знаю, какой ответ меня устроил бы.

Управляющий отрицательно покачал головой.

– Он в особой клетке, в подсобке. Ему поставили диагноз себорея. Это такое кожное заболевание. Так что продать его нам не удастся, придется отправить назад, в питомник.

В питомник? Это просто смешно. Все, кого ни спроси, давно знают, что в зоомагазины собаки поступают с больших вонючих собачьих ферм на Среднем Западе, поэтому можно стопроцентно гарантировать: собаку усыпят не позже чем через час по прибытии – это если из магазина животное действительно отправят туда.

– Сколько вы за него хотите? – поинтересовался я. Сердце забилось чаще обычного.

– Если желаете забрать, берите бесплатно, – ответил управляющий. Я и рта не успел открыть, как он уже зашагал к подсобке, словно только и ждал, когда я появлюсь. Вернулся мужчина, неся обеими руками растолстевшее веселое животное, потом снял с крючка поводок и передал мне щенка вместе с ним.

– Успехов вам, – пожелал он, однако тон его давал понять: чего-то он не договаривает. Я прикрепил поводок к ошейнику, и мы вышли из магазина на залитую жарким июньским солнцем улицу. Пес сразу высоко задрал нос, внюхиваясь во все оттенки запахов на автостоянке, по земле же топал, словно лошадь-тяжеловоз – по этим признакам я сообразил, что он впервые оказался в большом захватывающем мире, вне стен клетки.