Приятель правды. Диалог идей

И последующие теории, фамилии, даты, книги, статьи – и как тут обороняться? Исключительно путем дискредитирования источников. Рафал пытался: что они нечеткие, поддельные, преувеличенные, односторонние – но, чем дольше все это продолжалось, тем больше он походил на ребенка, затыкающего уши перед словами горькой правды, и Рафал прекрасно это впечатление понимал – матч был публичный – и он проигрывал на глазах у всех. И у него сдавали нервы. Говорил он все быстрее, все менее четко – а дядя: абсолютное спокойствие, даже легкое веселье – Рафал тем временем начал беситься, он размахивал руками, со стуком хлопал книгами, под конец сбил всю кучу, дядя ухватил в самый последний момент, протянул Рафалу руку; я была уверена, что он просто желал удержать парня от очередного проявления хаоса – но Рафал, багровый словно свекла, вырывается у него, тут же толкучка, Рафал чуть ли не плюет дяе в лицо: пути, руки прочь! – ну и так далее, а мы смотрим наэлектризованные – ты и сам это видишь, Тео – спираль кошмара – вот прямо перед нами драка, только, какая там драка, Боже мой, дядя своими лапами лесоруба схватил Рафала в поясе, перекинул через плечо, перенес в прихожую и выкинул за дверь, да еще и под конец подзатыльник дал.

Я вышла за Рафалом, по крайне мере, нашла для этого силы. Он сидел на бордюре, из носа лилась кровь. Я вытащила платок. В глаза ему я поглядеть не могла. А что он себе думал? Что я его вляпала во все это именно с таким намерением – будто желала его унизить? За платок он поблагодарил и ушел, не прощаясь.

И что же из всего этого смущения вынесла: уверенность, что подобных дискуссий никак нельзя выиграть, что антисемиты и сторонники теорий заговора всегда найдут аргументы в свою пользу; что логика на их стороне.

Ибо, невозможно представить какие-либо доказательства для не существования.

Можно доказывать наличие заговоров, власть Сионских Мудрецов, глобального плана франкмасонов – но невозможно доказывать, будто все это не существует. Логика здесь ассиметричная. Или же, как сказал бы ты: отрицательные онтологические утверждения, как правило, доказать невозможно.

И я поняла: логика на стороне антисемитов.

А на моей – здравый рассудок.

- Ну вот, по причине дяди теперь у тебя травма…

- Травма! Я только лишь хотела тебе показать, что ничего не получится, если пугать меня логикой и рационализмом: я знаю, как замечательно логика служит интеллигентным антисемитам. Интеллигенция просто делает тебя более податливым. Тот чемпион мира по шахматам, как его, Фишер…

- Бобби Фишер.

- Патологический антисемит. Было бы здорово, если бы антисемитизм представлял собой ошибку ума, гнилой плод глупости. Но это не так.

- Погоди, но что ты, собственно, пытаешься сказать? Будто эы следует отбросить разум в пользу – чего? Политкорректности?

- Да что ты так прицепился к этой политкорректности? Термин-отмычка, означает только то, что ты желаешь, чтобы означал.

- Все, что цензурирует ум…

- Цензурирует?

- Ты сама это делаешь. – Тео ткнул в сторону Жании вилкой. – Хватило того, что я высказал пару мнений о евреях, как о народе, и уже тревога, и уже армия хватается за оружие.

- "Пару мнений", - фыркнула Жания.

- Что?

- Если бы было можно так обобщать.

- А что, будешь доказывать, что у слова нет десигната[4]? Будто бы нет чего-то такого, как "евреи"? Вот именно. Но лучше не говорить, лучше вообще не задавать себе вопросов, не говоря уже о том, чтобы продекламировать ответы вслух. Не подобает!

- Тебя слышно по другой стороне улицы.

Проехал трамвай. Ребенок продолжал плакать. Автомобиль затормозил с писком шин. По радио передавали прогноз погоды: переменные осадки.

Они продолжали молча есть.

- Ты чего там бормочешь? – склонил голову Теодор.

- Ничего.

- Ага.

- Евреи правят миром! С кем же я связалась!

- А ты знаешь, что не правят, еще перед тем, как проверить.

- В том-то вся и штука: как можно нечто подобное проверить? Только найдешь показательства в поддержку.

- Ты меня не слушаешь. Вопрос не звучит: действительно ли Х правит миром? Вопрос таков: почему настолько больше доказательств указывает на Х, а не на Y, Z или кого-то другого? Методология, возможно, и несовершенная. Но, пользуясь этой самой несовершенной методологией, мы получаем диаметрально различные результаты в случае польского, чешского, сербского, китайского, папуасского народов – и еврейского народа. Потому всякий в меру трезвый ум обязан задать себе такой вопрос: что делает евреев столь исключительными? откуда берется их преимущество? Ибо, к примеру, это удалось бы как-то скопировать, перенять методику, сравняться с наилучшими. Разве не в этом заключается эволюция цивилизации? Разве тебе не хотелось бы, чтобы у поляков было столько же нобелевских лауреатов, сколько у евреев?

- И столько же миллионов мучеников?

- Посчитай сама. У нас больше.

Жания мотнула головой.

- Именно таким вот образом и начинается национальная шиза. "Мы", "они"; "мы" лучше", а "они" – хуже…

- Так ведь они и вправду лучшие.

- Ты и вправду станешь доказывать превосходство евреев?