Приятное обещание

Похороны Тима состоялись через несколько дней. Дженджи к тому времени уже выписалась из больницы, но ребенок должен был находиться под наблюдением еще месяц-полтора, как прогнозировали врачи, что огорчало Дженджи, но не в той мере, как мать переживает за своего больного ребенка. Джен была уверена, что Тим-младший, как она назвала ребенка в честь покойного отца и последней его воли, приедет домой раньше срока. Он впитал в себя лишь лучшее от отца, борца по своей натуре. Дженджи была непоколебимо уверена, Тим-младший не оставит её.

На похоронах Дженджи не проронила ни единой слезы ни тогда, когда священник читал молитву, ни тогда, когда гроб с телом Тима засыпали землей. Она ни с кем не говорила. Лишь, когда прощалась с Тимом, невзирая на шокирующие комментарии присутствующих на похоронах, поцеловала его в губы и сказала сердечное: «Прости меня, любимый.»

Глава 17. Папина дочка

Шли годы, а Дженджи все не снимала траур с сердца, тела и души. Она с легкостью управлялась по дому, воспитывала троих мальчиков и вела отшельнический образ жизни, но умерла в остальном. Ни с кем не поддерживая никаких связей, ни с кем не говоря, не думая о себе, Джен проводила каждый день в тоске по мужу. Лишь только Анжи и трое сыновей составляли весь смысл ее существования. После смерти Дорис, Анжелика продала старый дом и переехала к Дженджи.

Разбирая вещи, Дженджи заявила, что заберет те два цветка, один из которых давно засох. Цветок Тима и его детку, разросшуюся настолько, что затмила материнское растение.

– Зачем тебе эти растения? – спросила Анжелика, пакуя вещи в картонные коробки.

– Это, все, что у меня осталось от Тима. – ответила ей Дженджи. – Это он, – она указала на засохший цветок, а потом взяла в руки цветок побольше, который был зеленый и радовал глаз крупными цветами. – А это я. Я поставлю цветы вместе, чтобы знать, когда умру я. Тогда-то мы с Тимом будем счастливы. Я не перестаю ждать.

– Может, не стоит хоронить себя, надеясь на растение? Подумай о детях, как они без тебя?

– Если бы не думала о трех сыновьях, давно бы скоротала ожидание. – холодно произнесла она, с любовью обнимая горшки с цветами. – Дети-мое счастье. Особенно младший. Когда смотрю на него, Тим так напоминает мне своего отца, вспоминаю тот день, когда он был зачат со слезами радости. И день рождения Тима навсегда останется в моей памяти.

– Да, он очень похож на Тима. – согласилась с ней Анжелика. – Жаль, что ты так рано овдовела, но это не повод гробить себя в твои сорок с небольшим! Нужно пережить это и жить дальше! Прошло шесть лет с тех пор, как брат умер. Пора бы что-то менять, Джен!

– Но я не хочу ничего менять, меня все устраивает. – Джен поставила зеленый цветок, оставив в руках мертвый, прижала его к себе, словно любимого человека. – Вполне.

– Знаешь, кого я встретила на днях? – Анжелика, чтобы немного подбодрить Джен, решилась завести разговор на другую, менее тоскливую тему. – Элис. Помнишь ее?

– Конечно помню. – в глазах Дженджи застыл немой вопрос.

– Бедняжка Элис… – продолжала Анжелика. – Она лишилась всего! И работы, и дома. Увлеклась азартными играми, повлекшими за собой плачевные последствия. Теперь ей некуда идти. Она просила меня не продавать тот дом, но я отказала, сообщив, что мне срочно нужны деньги.

– И правильно. – с холодным безразличием процедила Дженджи. – Пусть страдает.

– Мне все равно жаль Элис, даже после того, что было. Ей некуда идти с ребенком.

– С ребенком? – Джен в недоумении уставилась на Анжелику.

– Да, у нее есть дочка. Но об отце она не сказала. Одно поняла, что он не живет с ними.

– Сколько лет ее дочери?

– Она пошла в первый класс. —Анжелика задумалась, поднеся палец ко рту, – Точно, она говорила об этом. Сколько, значит, ей лет? Семь-восемь?

–Семь? Понятно. —Дженджи оживилась, ее глаза заблестели. – Как мне найти Элис?

– Она снимает комнату в клоповнике возле вокзала. Там еще рядом пивбар.

– Я знаю это место. Поставишь цветы у окна в коридоре? – попросила она, надевая куртку.

– Ты куда?

– Срочные дела. – бросила она, захлопнув дверь. – Я скоро!

Дженджи припарковала автомобиль возле бара. Она намеренно взяла сегодня автомобиль Тима, красный седан, тщательно отреставрированный после давнишнего столкновения с деревом. Когда-то Тим на этой машине спас ее здесь, в этом районе от шайки преступников. Дженджи постукивала пальцами по рулю, отбивая такт биения своего сердца, и внимательно следила за дверями подъезда обшарпанного домишки.

Спустя час, дверь открылась, и на улицу вышла она. Постаревшая, осунувшаяся, Элис куталась в старенькое пальто коричневого цвета, что-то ища в года потрепанной сумке. Поседевшие неухоженные волосы были аккуратно зачесаны и забраны в неизменный хвост, с которым Элис никогда, похоже, не расставалась.

Дженджи посигналила ей. Элис медленно подняла голову и застыла, уронив сумку на землю. Простояв в шоке какое-то время, она, подобрав ее с земли, медленно подошла к автомобилю, вглядываясь в водительское место.

– Здравствуй, Элис. – холодно произнесла Джен и кивком приказала ей сесть.