Прииде пост. Чтения на каждый день Великого поста

Но любовь сия делает ли друзей Господа вовсе неприкосновенными ни для какой скорби и искушений? Напротив. Из примера Лазаря и сестер его особенно видно, как справедливо замечено апостолом Павлом, что егоже любит Господь, того наказует и испытует (ср.: Евр. 12, 6). Ибо смотрите, вот семейство, которое Господь постоянно отличал Своим вниманием; среди коего, во время пребывания Своего в Иерусалиме, всегда находил для Себя дружеский приют и успокоение, которому явил столько знаков Своей благорасположенности, так что оно само уже нисколько не сомневалось в любви Его, а возлагало на Него полную надежду во всяком случае; как и теперь, едва только Лазарь сделался болен, дали Ему знать о том, в уверенности, что Он немедля явится и возвратит здравие своему болящему другу, – вот, говорю, семейство, святое, чистое, самое близкое к Господу, и, однако же, какому великому искушению и какой скорби подвергается оно теперь со смертью Лазаря! Господь, без сомнения, мог отвратить болезнь от своего друга, но не отвратил; мог сделать ее, по крайней мере, не смертельною, но не сделал; мог поспешить чудом и прийти в Вифанию на другой или третий день по смерти, но явился на пятый. Почему так и для чего? Потому и для того, чтобы сделать и Лазаря и сестер его вполне орудием славы Божией, дабы дать им – и печалью своею, и болезнью брата, и самою смертью его – послужить великому делу спасения человеческого: да прославится Сын Божий ея ради (Ин. 11, 4)! Так поступает Господь с друзьями и присными своими! Он блюдет их яко зеницу ока, без Его воли не падает с главы их ни одного волоса; но это не значит того, чтобы Он непрестанно ущедрял их только благодеяниями, чтобы увеселял и питал их сладостями, подобно как поступают с детьми своими сердобольные, но неразумные матери, портя таким образом их нрав, приучая их к изнеженности и роскоши, – нет, Господь премудр и не может поступать таким образом; Он взирает не на удовольствие, а на истинную пользу любящих Его и любимых Им; и для усовершенствования их в вере, любви, смирении и преданности нередко посылает на них такие искушения, каких не видят над собою грешники. У кого, например, из грешников требовал когда Господь в жертву Себе сына? А у Авраама требовал. Кто любезнее Ему был двенадцати учеников Его? И все они скончались за имя Его среди мучений – иной от меча, иной от креста, иной от камней. Все это не только по любви их к Господу, но и по любви к ним Господа. Ибо для Него, яко Всемогущего, ничего не стоило отвратить от них все искушения, окружить их даже всеми видами счастья земного; но Он не сделал сего, а, напротив, попустил обрушиться на них всем бедствиям, да пренесением их взойдут на большую высоту и достигнут светлейших венцов, потому что ничто так не делает человека чистым, ничто так не возвышает его в духе и не приближает к Богу, как мужественное перенесение скорбей и напастей.

Престанем же, братия мои, соблазняться и недоумевать, если видим, что кто-либо и из верных рабов Божиих не благопоспешается в земных делах своих, терпит нападение или клевету, страдает от болезни и других зол. Ужаснемся, напротив, и пожалеем, когда сретим счастливого во всем нечестивца, высящегося, яко кедр ливанский. Ибо это значит, что он, яко неисправимый, предоставлен уже самому себе и, по выражению Писания, восприемлет, подобно богачу евангельскому, благая в животе своем, дабы по смерти идти прямо во огнь геенский.

Престанем унывать и отчаиваться, когда и нас, несмотря на чистоту рук и правоту путей наших, посетит какая-либо горесть и потеря. Напротив, если мы хотим быть воистину рабами Господними, то должны в сем случае не падать, а возвышаться в духе, утешаясь тою мыслию, что Господь взирает на нас уже не как на малых детей, неспособных ни к какому трудному опыту и подвигу, а как на возросших, от коих с благонадежностью можно ожидать и требовать жертв и усилий. А для сего утвердим навсегда в душе нашей мысль, что все горести и напасти земные, в чем бы они ни состояли и как бы велики ни были, коль скоро переносятся надлежащим образом, т. е. со смирением, верою и преданностью в волю Божию, то никогда и ни в чем не могут повредить нам, а всегда доставляют, напротив, великую пользу душевную. Хотите знать, какую? Ту, что ослабляют в нас плотского человека, этого опаснейшего врага нашему спасению; ту, что подавляют в нас приверженность к благам мира и его нечестивым утехам и обращают мысли наши к небу и вечности; ту, что приближают нас к Богу, заставляя в Нем едином, яко неизменном и вечном, искать для себя опоры и утешения; ту, наконец, что видимо уподобляют нас Господу и Спасителю нашему, который, во время бытия своего на земле, не царствовал и не блаженствовал, хотя имел на то все право, а ежедневно лишался, терпел и страдал ради спасения нашего. Аминь.

Еп. Иустин (Полянский). Святая Четыредесятница. Поучение в Лазареву субботу