Приёмная дочь Бабы Яги

На крыльце родной Избушки Злата замерла, разглядывая расчищенное от снега пространство, начинающееся от последней ступени и заканчивающееся подле дальних кустов у окраины поляны. По центру площадки лежала толстая медвежья шкура, покрытая сверху вышитым обережной вышивкой полотном, на котором находилась чаша, ритуальный нож, сложенный в несколько раз головной платок и шкатулка с перстнем, вблизи стоял царь-батюшка и выжидающе смотрел на дочь. Не говоря ни слова, Ростислав Кощей поманил царевну к себе.

Девушка нервно сглотнула, пересилив возникшее вдруг опасение, поспешила спуститься вниз и подойти к отцу. Остановившись напротив Ростислава Всеволодовича, Ягуся вложила пальчики в протянутую отцовскую ладонь, позволяя батюшке помочь ей опуститься на колени на расстеленное полотно. До полуночи осталось не так много времени, а им ещё предстояло провести свою часть обряда. Кощей как раз собирался начать воззвание к Богам, как вдруг, перед стоящей на коленях Златославой заискрился воздух.

Поначалу возникло перемигивающееся искорками облачко размером с кулак, но оно быстро росло, пока не увеличилось настолько, что превысило человеческий рост, как в высоту, так и вширь. Царевна завороженно следила за странным облаком, а царь-батюшка уже успел догадаться, в чём дело. Ростислав Кощей, быстро схватив с покрывала шкатулку и дочерин платок, подхватил Златку под руку, вынуждая подняться, и не раздумывая потянул её сквозь мерцающую пелену. Баба Яга опомниться не успела, как оказалась у незнакомого святилища прямо перед алтарём, рядом с которым стоял старый волхв и мужчина, наряженный в костюм жениха.

— Ой! — тоненько выдала девушка и остановилась, как вкопанная.

— Златка, быстро к жениху, ежели не передумала! — шепнул ей батюшка на ухо и вложил в ослабевшие руки дочери платок.

Ёжка отрешённо покачала головой, потом кивнула, снова «ойкнула» и поспешила встать подле жениха, вцепившись в ткань платка, как утопающий в соломинку. Царь-батюшка же, передав выуженный из шкатулки перстень волхву, направился к стоящему в отдалении Змею Горынычу.

— Перед светлыми ликами Матери-Земли, Отца-Неба и всех Светлых Богов спрашиваю тебя Зареслав сын Венцеслава, чисты ли твои помыслы и искренне желание взять в жёны Златославу дочь Ростислава? — как ни в чём небывало принялся задавать вопросы старик.

— Помыслы мои чисты и желание искренне, — тихим голосом отозвался жених, на которого Ягусе было и боязно, и стыдно глянуть.

— А теперь ответь ты, Златослава дочь Ростислава, согласна ли стать женою Зареславу сыну Венцеслава? Искренне ли твоё желание и чисты ли помыслы? — обратился уже к девушке волхв.

— Помыслы мои чисты и желание искренне, — дрожащим от волнения голоском произнесла необходимый ответ царевна.

— Боги читают в сердцах ваших, видят помыслы, — веско произнёс старик, одновременно с этим укладывая в чашу два венчальных перстня, — от них не укроется обман. Всё видят Боги, и если получите вы их благословение, в сей же миг наполнится чаша водой. Светлые Боги, взываю к вам! Хотите ли вы осветить эту пару милостью своею?

Молоденькая Ёжка затаив дыхание следила за стоящей на алтаре чашей, но первые несколько мгновений ничего не происходило. Волхв молчал. Жених, на которого Злата так и не смогла заставить себя взглянуть, звучно втянул воздух сквозь сжатые зубы. Девушка едва подавила разочарованный вздох, но тут вдруг над чашей появилась крохотная чёрная грозовая тучка, выпустившая маленькую молнию и пролившаяся дождём прямо в ритуальную чашу. Чаша стремительно наполнилась почти до самых краёв и только после этого тучка ещё раз полыхнула молнией и истаяла.

— Боги милостивы и всевидящи! — чуть нараспев заговорил волхв и, выдержав паузу, задал новый вопрос. — Готовы ли вы пролить здесь свою кровь, чтобы доказать, что слова ваши нерушимы и намерения тверды?

— Да, — всё так же тихо отозвался Зареслав и, сделав три уверенных шага, преодолел расстояние до алтаря.

Сглотнув, Златослава во все глаза уставилась на своего жениха. Хорош! Богатырский разворот плеч, мощное тренированное тело и гордая осанка свидетельствовали, что будущий муж с воинским долгом знаком не понаслышке. По плечам Зареслава рассыпались каштановые с алыми проблесками локоны, а когда мужчина повернулся к ней лицом, царевна едва дара речи не лишилась. «И впрямь змей!» — пронеслось у Яги в голове. Лицо жениха сейчас едва ли напоминало обычное человеческое. Хищные заострённые черты с чётко очерченными линиями скул, подбородка и носа. На смуглой коже явственно различались змеиные чешуйки золотистые и алые, они проступали на скулах, висках, немного было у корней волос, чуть-чуть на впалых щеках и полностью покрыта вся шея. Но более чудно и жутко выглядели глаза с двойными веками, янтарно-жёлтые с тонкой полоской зрачка.