Приёмыши революции (СИ)

Если вернуться к судьбам не наций, а отдельных людей, то самым крутым был этот поворот в жизни Сато Кадзухиро. Всё-таки, для японца намеренье жениться на гайдзинке, пусть и самого высокого происхождения, не то чтоб сродни заявлению о любви к самке шимпанзе, но тоже выглядит достаточно эксцентрично. Поэтому ему самому было мягко говоря сложно принять своё чувство, не говоря о том, чтоб заявить о нём. Однако, как оказалось, прошедшие годы достаточно сильно изменили Ольгу, и мужество, с которым она шла от города к городу, смелость, с которой она писала свои воззвания, не оставили её и здесь. Будучи уже по собственному глубокому осознанию девушкой нового времени, новой истории, она сделала шаг первой, не стесняясь ни своих чувств, ни того, что по-прежнему пишет каной. Это письмо - единственное из написанного ею, что нигде и никогда не публиковалось, всё, что известно о содержании, известно лишь со слов её сына Ренина, взявшего тот самый поэтический оборот о снеге на сердце, отступившем перед восходом солнца, как эпиграф к одной из своих книг. Это единственная прямая цитата. Ренин так же неоднократно поясняет, что в этом письме, так же как в личных разговорах после, была яснейше обрисована её система взглядов, естественная и привычная сейчас, но ещё во времена Ренина вызывавшая острейшие дискуссии - она не видела ничего ни странного, ни позорного в том, что девушка первой рассказывает о своих чувствах, даже и в том случае, если чувства эти безответны, и признание это в её убеждениях не только не несёт в себе никакого позора, но и никаких обязательств к каким-либо дальнейшим изменениям в отношениях, не должно порождать никакой неловкости - безвозвратно должны пройти те времена, когда было приличным стыдиться чувств, тем более самых светлых и созидательных.