Приключение Арчибальда Д'энуре: проклятье камня и пепла

— Господин Д’Энуре! — мужчина засиял, от счастья и быстро убрав оружие в ножны на поясе, с распростертыми объятиями направился к Арчибальду. Между ними возник Ульз, но Д’Энуре положил тому руку на плечо и сделал пару шагов вперед: если есть шанс решить проблему мирно, то ей стоило воспользоваться.

— Господин Д’Энуре! — незнакомец положил Арчибальду руки на плечи, а после по-дружески обнял его. Тот не знал, как на это реагировать и обнял незнакомца в ответ. Тело мужчины было холодным, но его это не удивило: при приближении он уже почувствовал слабое веяние энергии смерти.

— Господин Д’Энуре! — глаза мужчины, что оказались не черными, а темно-багровыми, продолжали лучиться. — Опусти оружие, дубина.

Арчибальд не сразу понял, кому незнакомец это сказал, но скрипучий удар топора об каменную брусчатку давал исчерпывающий ответ.

— Простите, но, кто Вы?

— Ах! — манерно закатил глаза мужчина. — Простите мне мое невежество!

Он отступил на два шага и сделав элегантнейший из книксенов, что сделали бы честь любому монарху обоих континентов, представился:

— Граф Фритцлих фон Рауштедт, к Вашим услугам!

Арчибальд не смог вспомнить это имя и это, видимо отразилось на его лице, так как Рауштедт продолжил:

— Ох! Не переживайте, господин Д’Энуре! Даже если Вы меня не вспомните, главное, что я Вас помню!

Граф принялся рассматривать Арчибальда, как величайшее из сокровищ, отчего тому стало неуютно.

— И все же, Ваше Сиятельство, будьте столь любезны, и простите мою старческую забывчивость, но подскажите, когда мы виделись…

— Никаких «Ваше Сиятельство»! Можете называть меня просто фон Рауштедт. А если пожелаете, то и обычное Фритцлих тоже не станет оскорблением! Отныне Вы мой гость и ни в чем себя не ограничиваете! Дубина, позови… хотя не надо, я сам!

Граф хлопнул в ладоши и рядом с его руками возникло небольшое бледно-зеленое облачко, из которого вылетели три небольших летучих мыши:

— Отправляйтесь в мое поместье и пришлите лучшую их моих карет! А также, пусть подготовят ужин и покои для столь дорогих гостей! Простите, господин Д’Энуре, Вы что-то спросили?

Мыши улетели со скоростью, что Арчибальд и представить себе не мог.

— Я просил Вас, господин Рауштедт, напомнить мне, когда мы с Вами познакомились?

— Ох, ну что Вы! Я же просил называть меня Фритцлих!

— Это было бы оскорбительно, по отношению к столь радушному хозяину, господин Рауштедт. Позвольте мне и дальше называть Вас не менее, чем так.

— Ваше благородство не потускнело ни на каплю, даже несмотря на то, что прошло больше века! Хорошо, раз Вы так настаиваете, то я позволю Вам себя так называть. А что касаемо Вашей просьбы о нашей встрече… Ох! Это самое важное событие в моей жизни. Вплоть до сего дня. Мы встретились с Вами сто тридцать четыре года назад. Я помню каждое мгновение того дня. Я был четырнадцатилетним мальчишкой, что ненавидел зубрежку магических учебников. Я даже проклинал себя за то, что родился с талантом к магии, представляете себе?!

— С трудом. Вы учились в Имперской Магической Академии?

— Нет, что Вы! Я был учеником Магической Академии Кенигхаупштада, столицы Ирманики. Вы посещали нас с лекциями. Я опростоволосился на глазах у всех учителей и учеников, и железно решил, что больше никогда заниматься магией не стану. Но Вы, ВЫ!!! — Фритцлих сжал ладони Арчибальда, прижав их к своей груди, словно собираясь признаться в любви, — Вы не стали смеяться над моими неудачами, а поддержали меня, и мы вместе сотворили мощное заклинание. Оно изменило мое мировоззрение в корне. До этого я был самым плохим учеником своей школы, а после, окончил ее одним из лучших! Вы! Именно Вы, господин Д’Энуре, стали для меня практически вторым отцом, — граф приложился к рукам Арчибальда, как верующий к святыне, — а я так недостойно повел себя, угрожая своему учителю и наставнику оружием.

Фон Рауштедт преклонил перед Д’Энуре колено и склонил голову:

— Если Вы, господин Д’Энуре, посчитаете себя оскорбленным, то я готов понести заслуженное наказание.

Опешивший Арчибальд, повернулся к своей группе, но и среди них понимания происходящего безумия не нашел. Сто тридцать лет назад… правда была в том, что тогда юному мальчишке помог, собственно не он, а тот, «другой Д’Энуре», а претендовать на его славу, желания не было.

— Встаньте. Встаньте, господин фон Рауштедт. Мы понимаем ваше желание защитить свои земли и не имеем ни каких претензий. К тому же, я не представился Вам своим настоящим именем, так что не вижу оскорблений с Вашей стороны. Прошу Вас, встаньте, — Арчибальд попытался поднять графа руками, и тот с неохотой выполнил его просьбу.

Стоило тому подняться и отряхнуть колено от дорожной пыли, как над ними пролетела огромная тень. Чуть поодаль, спикировав на дорогу, приземлилась карета. Она была непривычного черного цвета, украшенная вязью и орнаментами, что были чернее вороньего крыла. Карета имела два больших крыла сбоку, что сложились на манер птичьих, образовав изящные арки над задними колесами.