Приключение Арчибальда Д'энуре: в поисках Фиала

– Ты молодец! – неустанно хвалил ее Арчибальд, отчего ее лицо покрывалось румянцем, а кончики ушей дрожали.

– Ни… Ничего особенного, я всего лишь делала, что могла…

– Мос-с-сет потом с-с-собой налюбуетес-с-с? Нам ос-с-стался пос-с-следний рывок-с, а пос-с-сле и нас-с-сад ус-с-спеть надо-с.

– Верно, верно. Ты можешь идти?

– Да. Только свой магический шкаф заберу и идем.

– Тогда-с, я пойду первым-с: гляну на ловус-с-ски.

– Далеко не убегай.

Пока Юиль собирала свой шкаф и уничтожала последние следы ритуала, Арчибальд и Зуши приоткрыли дверь. Толстенная массивная дверь открылась на удивление легко и без скрипа. За дверью был небольшой коридор, что уходил в темноту. Серпент шмыгнул в коридор, пока Д’Энуре остался стоять в проходе двери: она могла захлопнуться, а открыть ее второй раз они точно не смогут.

Девушка подошла к двери уже чуть порозовевшей, но с мешками под глазами.

– Все в порядке?

– Вы уже спрашивали… раз десять.

– И еще десять раз спрошу.

– Все хорошо. Идемте, учитель, время начинает нас поджимать.

Времени у них действительно осталось не много: не более часа с небольшим. Если с самого утра кто-нибудь отправится в сокровищницу, то обнаружит открытый проход вниз. Если только прислуга не будет занята другими делами, но рассчитывать на такую удачу не стоило. Когда они прошли с десяток шагов, к ним навстречу вышел серпент.

– Проблемы?

– Нет-с. Ловус-с-сек больс-с-се нет-с. Идемте – это надо видеть-с.

Коридор закончился еще через десять шагов лестницей, что опускалась на один уровень ниже. Когда они спустились, то оказались в зале, что был в два раза шире, чем сокровищница выше. Весь зал был усеян постаментами разных форм и размеров, на которых покоились магические предметы. Они блестели, сверкали, мерцали, и манили самыми разными цветами: от светло-золотого и до черно-фиолетового. В углах каждого постаменты были вмонтированы магические кристаллы, а в некоторые даже по десятку. Поэтому, от них не ощущалось никаких магических потоков. Но даже беглого взгляда простого обывателя, хватило бы на понимание того, что это были магические предметы, чрезвычайной мощи.

Темные фолианты, источавшие дымку, что тут же испарялась. Свитки, что порхали над постаментами различными фигурами оригами. Пара скимитаров, один светил, как полуденное солнце, второй был темнее ночи, что поглощали силу друг друга. Чернильница с кроваво-алыми чернилами и пером, сделанным из кости. Зеленая мантия, повторяющая узор змеиной кожи. Песочные часы, где песок сыпался не сверху вниз, а снизу-вверх. Массивный двуручный топор, что был прикован к постаменту цепями, на каждом из звеньев которого было множество магических рун и глифов, рвался из своих оков, будто обладая собственной волей.

Арчибальд и представить себе не мог такое количество мощных предметов. Хоть он и сам был обладателем большой коллекции (большей, чем у некоторых государств), даже он на секунду оторопел: коллекция была достойна восхищения.

– Не плохо-с, не плохо-с. Ес-с-сли, с-с-сто то я вос-с-сьму вооон те с-с-сапоги, – серпент указал на пару кожаных ботинок, к голенищу коих были приделаны маленькие крылышки. Они порхали над постаментом, не пытаясь подлететь выше.

– Мы сюда не за этим пришли.

– С-с-снаю, с-с-снаю. ис-с-с`ите с-с-свой дневник-с и уходим-с: мы и так-с ус-с-се с-с-садерс-с-салсис-с-сь.

– Он сказал [Плод Познания]…

– Да, учитель. Думаю, что предмет не получил такое название без причины.

– Угу. Все равно других зацепок нет. Так что ищем плод или то, что за плод можно принять.

– Мы с-с-сдесс-с-сь не с-с-са дневником-с, я прав-с?

– Да, ты прав. Но какая тебе разница? Наша миссия попасть в сокровищницу, а после покинуть ее с ценным предметом.

– А е-с-се говорят, с-с-сто мы, с-с-серпенты, не имеем с-с-совес-с-сти…

– Ты же вор, ты должен иметь дело с таким подходом постоянно…

– Да, и тогда я могу-с требовать-с компенс-с-сас-с-с`ии.

– Хорошо. Но только не с этого зала: возьмешь чуть-чуть из верхнего хранилища.

– Договорилис-с-с. С-с-сначит-с, ис-с-сем плод-с?

– Значит, ищем плод, – подтвердил Арчибальд.

Они разошлись по разным сторонам. Д’Энуре продолжал глазеть на магические предметы, прикидывая, могут ли они иметь в названии слово «плод». Он прошел мимо огромного башенного щита, размером Арчибальду по плечо. Толщина щита была так же весомой: почти с ширину ладони. Переднюю его часть украшали шипы, что торчали в шахматном порядке. Столь тяжелый щит не смог бы поднять и Тог’рек. Далее он увидел две рукояти мечей без самого клинка. У одной, алой рукояти на месте клинка был крупный рубил, что горел еле заметным пламенем; у другой, голубовато-белой, столь же массивный голубой топаз, что источал пар, будто бы был холоден, как лед. На следующем постаменте лежала обычная красная роза. Она не была бы хоть не много выдающейся, если бы не два факта: первый – она цвела, не находясь ни в горшке, ни в вазе с водой; второй – ее стебель был заметно толще, чем должен быть и напоминал рукоять меча. Чуть левее стоял еще один щит, но обычного размера: одна его половина была ангельским крылом, вторая дьявольским.