Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Конфликты между представителями различных мировоззренческих принципов вновь выходят на первый план: экспансионистская политика Владимира Путина до сих пор не встречает достойного сопротивления со стороны западного мира. Джихадистские организации, как Аль-Каида и Исламское государство, официально объявили войну Западу, а Китай по многим признакам претендует на господство над всей Юго-Восточной Азией. Между тем многие политологи считают, что нас ждет конкуренция с государствами различных специфических режимов[88], такими как автократия путинского типа, капитализм в рамках однопартийной системы, теократические государства кланового правления (Саудовская Аравия, государства Персидского залива), умеренные автократии типа Сингапура, неосоциалистические варианты правления в Латинской Америке и т.п. – все они, как бы то ни было, предпочтительнее тотального хаоса, постигшего большие регионы Африки и Центральной Америки, где властвуют генералы и мафиозные структуры. Идеи либеральной демократии и универсальных прав человека, претендующие на общезначимость независимо от таких категорий, как национальность, пол, сексуальная ориентация и проч., так и не завоевали мир, хотя в 90-е годы еще казалось, что эффект домино, сопровождающий процесс демократизации, уже неостановим[89]. (И это при том, что большинство людей на Земле охотно поменялись бы местами с беднейшими и самыми беспомощными из европейцев, американцев, канадцев или австралийцев, из-за чего десятки тысяч ежедневно рискуют жизнью, чтобы перебраться из Африки в Европу.)

Учитывая сказанное, вызывает удивление, с какой неохотой многие представители свободного мира (прежде всего левой части политического спектра) включаются в то, чтобы всерьез отстаивать свой жизненный уклад. Порой складывается впечатление, что единственная зримая заслуга Запада состоит в том, что он помогает развивающимся странам и установил у себя такой доход на душу населения, о котором остальные страны, включая Китай, могут только мечтать. Разумеется, время от времени мы наблюдаем спорадические попытки самозащиты, однако, как показывает следующий пример, здесь возникает много вопросов.

Я испытываю гордость за политическую культуру Швейцарии, страны, в которой я родился и гражданство которой ни в коем случае не хотел бы потерять. Когда в 2007 году ксенофобски настроенная Швейцарская народная партия (ШНП) инициировала общественное движение против строительства минаретов, я едва ли мог вообразить, что швейцарцы одобрят этот запрет (в стране тогда было всего три минарета), что они, однако, и сделали в 2009 году. Была в этом какая-то неясность: неужели граждане Швейцарии настолько не уверены в своей политической культуре и национальной идентичности, что почувствовали реальную угрозу от какой-то пары минаретов (изображенных на плакате инициативного комитета в виде ракет)? Но напрасно я удивлялся. Мне стоило вспомнить, что Швейцарская народная партия с 2003 года составляет самую крупную фракцию в Национальном совете, и в этом отношении Швейцария – далеко не единственный случай. Так, на президентских выборах 2002 года политик правоэкстремистских взглядов Жан-Мари Ле Пен в первом же туре оставил позади социалиста Лионеля Жоспена и вышел во второй тур с Жаком Шираком. И пусть во втором туре он проиграл, однако ему удалось доказать, что его партия уже не является маргинальной, доказательством чему – дальнейшее ее развитие, уже под руководством дочери Ле Пена, Марин, заявившей серьезные претензии на пост президента страны. Правый тренд в Европе нельзя недооценивать: враждебное отношение к иностранцам, исламофобия, глубокий страх перед будущим – сегодня эти явления можно наблюдать по всей Европе. Книга Тило Саррацина «Германия. Самоликвидация»[90], автор которой, в частности, утверждает, что через пару десятилетий мусульмане составят в Германии демографическое большинство, вышла в 2010 году тиражом полтора миллиона экземпляров, став в литературе нон-фикшн самым успешным бестселлером за всю историю ФРГ. Страхи Саррацина не вполне лишены оснований, поскольку население Германии (равно как и большинства европейских стран) постоянно сокращается, и это означает, что ее экономика не может функционировать без иммигрантов. Вместе с тем многие тезисы, выдвигаемые Саррацином (в частности, о генетической «неполноценности» иммигрантов-мусульман как причине их социальной обездоленности), специалисты признают абсолютно беспочвенными[91]. Саррацин, возможно, затронул действительно важные вопросы, но в конечном итоге успех его книги обусловлен скорее игрой на страхах немцев перед иностранным засильем, чем строгостью и сутью его аргументации.