Приключение. Свобода. Путеводитель по шатким временам. Цивилизованное презрение. Как нам защитить свою свободу. Руководство к действию

Замысел этого очерка, посвященного праву и обязанности свободного мира защищать свои цивилизационные ценности, впервые зародился у меня несколько лет назад, а в своем окончательном виде текст сформировался на исходе лета 2014 года. Изначальной целью было оспорить релятивистскую практику политкорректности, основанную на убежденности, что всякая идейная позиция, любая религиозная догматика или жизненный уклад одинаково заслуживают нашего уважения. Подобного рода уважение, зачастую бездумное, лишает, как я считаю, многих либерально настроенных людей решимости энергично отстаивать фундаментальные ценности открытого общества – свободу, критичность и открытую дискуссионность. Опасность, дававшая о себе знать прежде и тем более актуальная сейчас, состоит в том, что вакантное место защитников свободного мира стали занимать правонационалистические партии и группировки, между тем нуждающиеся в защите ценности эпохи Просвещения, которые на протяжении столетий гуманизировали наши западные общества, терпят ущерб из-за ксенофобских настроений и раздувания страхов. 7 января 2015 года братья Шериф и Саид Куаши ворвались в редакцию сатирического журнала Charlie Hebdo и расстреляли одиннадцать человек – карикатуристов, редакторов, колумнистов и одного телохранителя. Во время бегства они убили также полицейского Ахмеда Мерабе. Спустя два дня Амеди Кулибали при захвате заложников в кошерном супермаркете убил еще четырех человек. К тому времени я уже очень далеко продвинулся в написании этого текста и у нас с моим издательским редактором возникло одинаковое чувство: что «Цивилизованное презрение» именно и пишется о таких чрезвычайных ситуациях – нападениях на газеты и нападках на свободу слова, но также и о постыдных стараниях правонационалистических политиков, как Марин Ле Пен, или исламофобских группировок, как Пегида, использовать трагедии, подобные теракту в Charlie Hebdo, как инструмент для достижения своих целей.

Из всех лозунгов на многочисленных демонстрациях солидарности, проходивших в те январские дни во Франции и в других странах, меня глубже всего тронул плакат с такой надписью:

ЯШарли

ЯАхмед

ЯЕврей

Эти слова ясно говорят, что свобода и право на критику и сатиру не принадлежат какой-то одной нации, этносу или религии, но всему человечеству в целом.

Эту книгу я посвящаю жертвам парижского теракта.

ЗАПАДНАЯ КУЛЬТУРА: ЗАБИВАЯ ГОЛ В СВОИ ВОРОТА

11 сентября 2001 года западный мир вновь столкнулся с вопросом, о котором мы думали, что он уже потерял актуальность: как нужно и как возможно защищать ценности свободного мира? Окончание холодной войны у многих пробудило надежды, что история, понятая как борьба между разными пониманиями истины, разными идеологическими системами, осталась позади и либеральная демократия вот-вот ненасильственно овладеет всем миром. Однако это пророчество, возвещенное американским политологом Фрэнсисом Фукуямой после падения Берлинской стены[86], не осуществилось. Новая эра вечного мира так и не настала, вместо нее началась новая кровавая бойня, хотя и под другими флагами: распавшаяся на части Югославия стала ареной этнических чисток, достигших чуть ли не уровня геноцида, как это произошло в 1994 году в Руанде и было показано в прямом эфире новостного канала CNN. Мирный процесс на Ближнем Востоке, инициированный, казалось, договором в Осло, подписанным среди прочих Ицхаком Рабином и Ясиром Арафатом, рухнул, не успев начаться, из-за фанатизма израильских поселенцев, не пожелавших поступиться ни пядью библейской земли, и пыла хамасовцев, бившихся за каждый сантиметр Большой Палестины. Пятью годами позже еврейская и палестинская кровь полилась потоком. Одновременно исламский мир разрывают фундаменталистские движения суннитского и шиитского толка, в неимоверных количествах гибнут люди в ходе гражданских войн в Сирии и Ираке. Столь свойственная человеку потребность в четкой самоидентификации и обладании абсолютной истиной окончательно вытеснила надежду на наступление новой, космополитической эры. Религии возвратились на театр мировой истории, и прогноз Сэмюэла Хантингтона о том, что холодная война должна смениться борьбой (религиозно маркированных) культур[87], представляется несколько более реалистичным, чем тезис Фукуямы, согласно которому история политических идей подошла к концу и либеральная демократия как воплощение человеческого разума справляет свой триумф.