Приключения Алисы в Стране Чудес

Алиса начала всерьез беспокоиться; пока что ей еще не пришлось вступать в спор с Королевой,[26] но она знала, что такое может случиться в любую минуту, «и тогда, — думала она, — что будет со мной? Здесь ужасно любят обезглавливать: поразительно, что кто-то вообще до сих пор остался в живых!»

Она осматривалась по сторонам, подыскивая способ улизнуть незамеченной, как вдруг заметила нечто странное, возникшее в воздухе; поначалу это ее весьма озадачило, однако спустя минуту-другую она поняла, что это улыбка, и сказала себе: «Это Чеширский Кот; теперь будет, с кем поговорить.»

— Ну как ты тут? — спросил Кот, когда его рот проявился достаточно, чтобы говорить.

Алиса подождала, пока не появились его глаза, и кивнула. «Нет смысла говорить с ним, — подумала она, — пока не возникнут уши, или хотя бы одно из них.» В течение следующей минуты голова появилась целиком, и тогда Алиса, поставив на землю фламинго, принялась рассказывать об игре, очень довольная, что нашла слушателя. Кот, похоже, решил, что уже достаточная его часть на виду, и дальше появляться не стал.

— Не думаю, что они хоть сколь-нибудь честно играют, — начала свои жалобы Алиса, — потому что они все так ужасно ссорятся и кричат, что никто не слышит друга дружку — и у них, похоже, вовсе нет никаких правил; во всяком случае, если они и есть, то их никто не соблюдает — и вы себе не представляете, как неудобно играть, когда все предметы живые! Например, воротца, через которые я должна была пройти, отправились гулять на другой конец площадки — и я только что собиралась крокировать ежа Королевы, но он убежал, завидев, как я подхожу!

— Как тебе нравится Королева? — спросил Кот негромко.

— Никак, — ответила Алиса, — она настолько… — Тут она заметила, что Королева стоит позади нее и слушает, и продолжила: — … хорошо играет, что прямо и доигрывать неинтересно.

Королева улыбнулась и пошла дальше.

— С кем это ты говоришь? — спросил Король, подходя к Алисе и с большим любопытством разглядывая голову Кота.

— Это мой друг — Чеширский Кот, — сказала Алиса, — позвольте вам представить.

— Мне совсем не нравится, как он выглядит, — сказал Король. — Он может поцеловать мне руку, если хочет.

— Что-то не хочется, — ответил Кот.

— Не дерзи! — сказал Король. — И не смотри на меня так! — говоря это, он спрятался за Алису.

— Кот может смотреть на короля, — возразила Алиса. — Я читала это в какой-то книжке, но не помню, в какой.[27]

— Нет, его нужно убрать, — весьма решительно заявил Король и позвал Королеву, которая как раз проходила мимо: — Дорогая! Ты не могла бы распорядиться, чтобы убрали этого кота?

Королева знала лишь один способ разрешения проблем, больших или малых. «Отрубить ему голову!» — бросила она на ходу, даже не взглянув на Кота.

— Я сам приведу палача! — воскликнул Король, сгорая от нетерпения, и поспешил прочь.

Алиса подумала, что ей следует вернуться и посмотреть, как идет игра, ибо она даже издали слышала гневные крики Королевы. Та уже приговорила к казни трех или четырех игроков за то, что они пропустили свой ход, и Алисе совсем не нравилось такое развитие событий, ибо при столь запутанной игре она не имела понятия, ее сейчас ход или нет. Так что она отправилась искать своего ежа.

Еж дрался с другим ежом, и Алисе показалось, что это прекрасная возможность крокировать одного из них вторым; единственная трудность заключалась в том, что ее фламинго перебрался на другую сторону сада — Алиса увидела, как он там предпринимает тщетные попытки взлететь на дерево.

Когда она, наконец, поймала фламинго и принесла его обратно, битва ежей закончилась, и оба ее участника разбежались неизвестно куда. «Ну да неважно, — подумала Алиса, — все равно с этой стороны площадки ушли все воротца.» Так что она сунула фламинго под мышку, чтобы он снова не сбежал, и отправилась еще немного поговорить со своим приятелем.

Когда она вернулась к Чеширскому Коту, то с удивлением обнаружила изрядную толпу, собравшуюся вокруг него; там шла дискуссия между палачом, Королем и Королевой. Все трое говорили одновременно, в то время как все остальные молчали и чувствовали себя крайне неуютно.

Стоило Алисе подойти, как эти трое привлекли ее для разрешения вопроса и принялись повторять ей свои аргументы, но, поскольку они говорили все разом, Алиса с трудом могла разобрать их слова.

Аргумент палача заключался в том, что нельзя отрубить голову, если нет тела, от которого ее можно было бы отрубить; что он никогда такими вещами не занимался, и начинать на старости лет не собирается.

Аргумент Короля состоял в том, что всякий, имеющий голову, может быть обезглавлен, и нечего городить вздор.

Аргумент же Королевы сводился к тому, что если что-нибудь не будет сделано быстрее чем немедленно, она казнит всех и каждого. (Именно это последнее замечание и повергло все общество в такое уныние и тревогу.)

Алиса не придумала ничего лучше, чем сказать:

— Он принадлежит Герцогине, спросите лучше у нее.

— Она в тюрьме, — сказала Королева и обратилась к палачу: — Приведи ее сюда.

И палач помчался стрелой.