Приключения англичанки в Милане

– И так, и так. Пусть все будет естественно. Никакой режиссуры, никакой лакировки. Только вы, как есть.

Джели выдавила жалкую улыбку:

– Думаю, это я могу гарантировать. Но вам все равно понадобится режиссер, чтобы собрать все воедино.

– Не хочу, чтобы фильм превратился в рекламный ролик для туристов. Мне нужно что-то простое, необработанное, прямо с улицы.

– Почему бы вам не пригласить студента? В университете наверняка есть факультет средств массовой информации.

– Еще одна блестящая идея.

– Моя голова полна ими. Кстати, у вас есть связи на местном телевидении? – Казалось, вопрос застиг Данте врасплох. – «Историческая часть города борется за сохранение собственной идентичности». Такие вещи хорошо идут ранним вечером, когда люди приходят домой.

– Думаю, да.

– Ладно, а что насчет местной прессы и социальных сетей? Политики используют их, чтобы представить себя в выгодном свете и завоевать сторонников, но это работает и в обратном направлении. Вы можете воспользоваться ими. Выложите фильм на You-Tube, разместите ссылку на их страницах и в аккаунтах в Твиттере, предложите всем, кого это интересует, присоединиться к дискуссии, оставляя свои комментарии. – Данте смотрел так, словно у нее вдруг выросла вторая голова. Джели пожала плечами. – Когда мы только начинали бизнес по продаже мороженого с Рози, я занималась рекламой и многое разузнала. Особенно о том, как средства массовой информации любят истории, способные заполнить пустоты в эфирном времени или в печати.

– Извините. Конечно, вы правы. Я об этом подумаю.

На мгновение оба замолчали.

– Ангел.

– Данте.

– Что?

– Вам надо идти. Золотая рыбка будет скучать. – Голодать. Она имела в виду голодать.

Глава 10

Забудь про науку. Верь в мороженое.

(Из маленькой книжки Рози про мороженое)

Данте бросил сумку и кейс с ноутбуком на пассажирское сиденье машины, расстегнул воротник куртки и потрогал шарф Анжелики.

У него другие шарфы, и он скажет ей об этом. Но этот шарф хранил тепло ее тела, и, когда она обернула его шею, Данте уловил легкий аромат, который чувствовал всякий раз, когда прикасался к ней. Стоя в холодном гараже, он поднес шарф к носу, вдохнул, но так и не сумел определить, что это за аромат. Просто Анжелика. Данте невольно улыбнулся.

Джели села за компьютер, загрузила программу, ввела размеры комнаты и принялась обыгрывать свои идеи, перебирая разные варианты тканей и цветов, чтобы создать «доски настроения» для интерьера кафе-мороженого. Данте по голосовой почте сообщил, что Мама Кошка поправляется и он заберет ее утром в понедельник.

Джели поймала себя на том, что, словно влюбленный подросток, в десятый раз берет в руки телефон, чтобы прослушать сообщение, удалила его и с упорством идиота начала искать, как называются по-итальянски морозильный прилавок и музыкальный автомат. Но на этот раз ее разговорник оказался бесполезным. Зато появился прекрасный предлог позвонить Данте. Она отругала себя за слабость и в конце концов нашла нужные слова и фотографии, которые ей понравились.

В этот вечер она решила воспользоваться собственным советом и вспомнить все хорошее, что случилось с ней за день, но нашла только одно – Данте дотронулся до нее. И это нехорошо. Совсем нехорошо.

– Я сделаю, – сказал Матео, когда Джели готовила очередной эспрессо. – Данте отнес кошку наверх и хочет знать, что с ней делать дальше.

– А-а, ладно. Я ненадолго.

Она бросилась по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Кошачья переноска стояла на кухне, и никаких признаков Данте. Наверное, ему понадобилось взять что-то у себя в комнате.

Джели вздохнула и, опустившись на колени, посмотрела сквозь прутья на кошку:

– Бедненькая. Давай я отнесу тебя к твоим детям?

– Ветеринар прислал антибиотики, – раздался голос Данте.

Она подняла голову. Он стоял, одетый в темный костюм с шелковым галстуком и элегантное длинное пальто, и выглядел именно так, как должен выглядеть будущий хозяин крупного семейного бизнеса. Единственное, чего не хватало для завершения образа, – красного кашемирового шарфа. Вместо него на Данте был черный, связанный вручную бабушкой Джели.

– Давать по одной таблетке утром, пока они не кончатся.

– Я об этом позабочусь. Вы едете в Рим?

– Такси внизу. Вы не могли бы отвезти ветеринару переноску?

– Конечно.

– Вам понадобится ваш шарф.

– Нет. На улице холодно, а у меня есть другие.

– Ну, если вы так уверены. Спасибо. – Данте достал ключ, положил его на кухонный стол. – Это запасной ключ от квартиры Лизы. Свет работает от таймера, отопление я поставил на минимум, но золотая рыбка будет скучать.

– Я о ней позабочусь. Езжайте. Arrivederci! Buon viaggia!

Он снова улыбнулся и легким движением тронул ее щеку костяшками пальцев.

– Arrivederci, cara. Берегите себя.

Cara.

Это ничего не значило. Итальянцы использовали это слово направо и налево. Торговцы на рынке, официанты, клиенты, все называли ее так. И только глядя, как урчит Мама Кошка, когда ее дети терлись об нее, Джели вдруг поняла, что он сказал.